– Что это?
– «ПСС». Пистолет специальный самозарядный. Ни разу не видел?
– Я привык к серьезным «волынам».
Старший лейтенант Островной снисходительно усмехнулся, оглядел собеседника сверху вниз. Тот был ниже Дэна почти на полголовы, тем не менее сам старался смотреть на Островного, точно сержант на новобранца.
– На дистанции двадцать метров пробивает стальной шлем, – пояснил Дэн, кивнув на оружие, которое его собеседник недоверчиво вертел в своих ручищах, напоминающих саперные лопаты. – Главное достоинство – бесшумен.
– А лязг затвора? – усмехнулся собеседник.
– Есть такое, – кивнул Дэн.
Собеседнику таки удалось уесть знатока оружия.
– Еще у него сильная отдача, – добавил Островной.
– С двадцати метров мои бойцы не промахнутся. Я тем более. Здесь сколько? – Собеседник кивнул на карту местности, разложенную на столе.
– Пятнадцать, от силы семнадцать, – уверенно ответил Дэн.
Собеседник впился в карту своими узенькими, косо поставленными глазами-щелками.
– Тебе так нужен этот Сенатор? – спросил он, не отрывая глаз от схемы.
– Лишние вопросы, Сева, – не теряя спокойствия, ответил Дэн. – Кстати, откуда такое погоняло – Сенатор?
– Он свою команду еще в конце семидесятых почему-то сенатом обозвал. Точнее, когда они толковать о делах собирались. А сенат – это...
– Сенат – это верхняя палата в парламенте США и стран Европы, – подхватил Дэн. – А в Древнем Риме – совет знати, высший госорган.
– Да, Сенатору только в высшую власть, – зло произнес Сева. – Валить его надо, Денис. Я бы тебе такую услугу за просто так...
– Сенатор нужен мне живым. Как и второй, – жестко ответил Дэн.
– А кто второй?
– Не твоего ума дела. Тренируй своих бойцов и жди моего приказа!
– Ты прямо-таки маршал.
– Для тебя я верховный главнокомандующий. Насчет Астафьева ты меня понял?
Сева кивнул, позволил себе усмешку.
– Тогда хватит болтовни, до встречи.
Сева, он же Всеволод Борисович Гнатюк, аккуратно пересчитал купюры, оставленные Дэном, потом проверил их с помощью специального аппарата.
– Все чисто у мусора, – покачал стриженой низколобой головой Гнатюк.
Еще некоторое время назад Гнатюк именовался не иначе как Сева Кунг-фу. Такое погоняло он получил за то, что в совершенстве владел этим видом единоборства. По крайней мере сам он считал именно так. Специальные чучела-тренажеры, имитирующие противника, Сева всегда одевал в милицейскую форму или камуфляж с символикой ОМОНа и лишь потом отрабатывал на них смертоносные боевые приемы. Однако времена изменились. Сегодня Всеволоду Борисовичу приходилось повиноваться какому-то старшему летехе, пижонистому мальчику. Фраеру. И изменить что-либо Сева Кунг-фу не мог.