Именно так Павел и собирался поступить, но в последний момент передумал. Все утро он размышлял о Пономареве и пришел к мысли, что их судьбы в чем-то схожи. Обоим, в силу определенных обстоятельств, пришлось стать палачами, обоим приходилось убивать по приказу. Только у Павла, в отличие от Пономарева, не было никаких шансов вырваться из адского колеса. А вот Пономареву он мог дать такой шанс.
«Если расскажет мне все, я не сдам его Саранскому. Россия велика, пусть катится на все четыре. Документы можно сделать любые, были бы бабки. А с чистыми документами проще начать новую жизнь… – откинувшись на спинку кресла, Павел вновь закрыл глаза и принялся мысленно убеждать себя, что поступает правильно. – Может, когда-нибудь и мне повезет так же. Недаром говорят, что жизнь – это бумеранг… Нет, я сделаю это не ради себя, а ради Светланки. Пусть даже она об этом никогда не узнает…»
Он грустно усмехнулся, представив себе реакцию Маргариты, окажись она рядом. «Какого черта ты ударился в благотворительность? – спросила бы она. – Господи, Павел, хватит витать в облаках! Да посмотри на рожу этого бандита! Как только ты его отпустишь, он пристрелит тебя из-за угла!»
Увы, столь страстного монолога сегодня он не услышит. Даже по телефону. Во время потасовки Пономарев наступил на свой сотовый да так «удачно», что тот приказал долго жить. Других средств связи в доме не оказалось. А звонок Маргарите был бы более чем кстати.
«Интересно, думает она сейчас обо мне, беспокоится или нет? – вопрос поставил Павла в тупик. В любой другой момент, зная характер Маргариты, он ответил бы: – Если это – в сфере ее личных интересов, то да, беспокоится. Если нет – и пальцем не пошевелит… – Но сейчас не хотелось думать о ней плохо. – Конечно, беспокоится, – решил Павел. – Мы хоть и разные, но, если погибнет один, вряд ли выживет другой… Вот черт, пошли третьи сутки, как Маргарита ничего обо мне не знает!» – от этих мыслей сон как рукой сняло. Вскочив с кресла, он сделал несколько дежурных упражнений – поприседал, отжался, помахал руками – и бросился к умывальнику.
Холодная вода окончательно привела его в чувство. Даже появился аппетит. Однако в холодильнике, кроме банки рыбных консервов, полбуханки хлеба, завернутого в целлофановый пакет, и бутылки водки, ничего не оказалось. Пришлось довольствоваться наспех сделанными бутербродами. Соблазн пропустить хотя бы стопарик был велик, но от водки решил отказаться. Предстоял нелегкий разговор с Пономаревым, да и в Москву возвращаться пора…
Волею судьбы в эту ночь Пономареву пришлось примерить на себя шкуру своих жертв – ночь он провел в том же подвале, где несколько дней ждал своей участи Павел. Нет, это не было местью. Просто более надежного места в доме не оказалось. Оставить же его рядом с собой заведомо означало бы не сомкнуть глаз. На такое Павел пойти не мог. Хотя вчера Пономарев выглядел изрядно потрепанным, в запасе у него оставалось предостаточно сил. В этом Павел убедился, когда, спустившись в подвал, обнаружил пленника совсем не в том месте, где оставил. Мало того, что Пономарев отполз к окну, так еще и надыбал где-то осколок бутылки. Благо, руки у него были связаны не веревкой. Так уж вышло, что веревки Павел не нашел. Вместо нее пришлось воспользоваться той же проволочной удавкой, которая оборвала жизнь Макса.