Акимова скалкой ударили по голове, он «поплыл» и стал легкой добычей, но Муромец вовремя пришел на помощь, скалка пролетела через зал и разнесла настенный светильник, а ее владелец бездыханным скрючился на полу.
Садовые рабочие в черных комбинезонах напоминали морских пехотинцев. Возможно, потому, что у них имелось эффективное оружие. Лопаты позволяли «трамбовать» собровцев на расстоянии. Сойкин получил удар плашмя по плечу, Танку рассекли щеку. Озверев, он вырвал лопату и черенком сшиб двух нападающих – одного за другим. Второй «садовник» ударил Муромца острием в основание шеи, но тот подставил руку, и стальная кромка с хрустом разрубила локоть. Рука повисла. Муромец вскрикнул, побледнел и зажал рану. Рабочий занес лопату еще раз, но Танк ткнул его черенком в лицо, и тот, залившись кровью, опрокинулся навзничь.
Сойкин завалил стол, отгораживаясь от натиска слева. Подхватив упавший стул, наотмашь приложил вертлявого парня, размахивающего разделочной доской. Потом достал хозяина, но без особого результата: тот вцепился в стул, и теперь они вырывали его друг у друга, будто соревновались в перетягивание каната.
Николай Муромцев, придерживая раненую руку и чувствуя, как набухает горячим рукав свитера, мощными ударами ног проложил себе выход из кольца, прорвался к окну, спиной вперед выбросился наружу, выбив стекла вместе с рамой. Он упал на осыпавшуюся осеннюю клумбу, сел, облокотившись на каменную стену, не обращая внимания на впивающиеся осколки, выхватил мобильник. Палец нажал клавишу с цифрой «1» – на нее был забит быстрый набор дежурной части СОБРа. Из-за угла, шатаясь, вышел кавказец с разбитым лицом. Он тоже взволнованно кричал что-то в трубку. Подмогу зовет, сука!
– Дежурная часть! – раздался в телефоне четкий голос дежурного.
– Это Муромцев. Левбердон, кафе «Волна». Нас тут «чехи» убивают. Я ранен, ребята еле держатся. Нужна помощь! Быстро!..
Он поднялся и, пошатываясь, направился к избитому кавказцу. Тот бросился бежать. Засунув кисть раненой руки в карман, чтоб не болталась, капитан через служебный вход вернулся в зал. На полу валялись несколько бесчувственных тел. Все собровцы держались на ногах, хотя вид имели плачевный: окровавленные, в синяках, ссадинах, разорванной одежде… Сохранявшие численное преимущество брюнеты лезли на них, как японские смертники на амбразуру. Муромец с устрашающим криком ударил им в тыл. Шутки кончились. Страшным ударом левой он вырубил душившего Сойкина хозяина, ногой поразил в пах нападающего с каминной кочергой.
– Я нашим позвонил! – тяжело дыша, сообщил Муромец. – И те подмогу вызвали…