Через минуту Миша вновь поднялся на третий этаж. У открытой двери его поджидал Крендель.
— Слушай! А как ты узнал, что ему открыли? — спросил он, едва Миша показался на лестнице.
— Химический анализ и алгебра.
— Ты по-русски скажи.
— Он ждал, когда ты уйдёшь, — пояснил мальчик. Квартира, в которой жил Крендель с матерью и сестрой, была небольшая, удобная, но тёмная. Окна выходили в тёмный двор, и даже днём нужно было зажигать свет. Крендель вышел из комнаты. Миша огляделся. Длинная комната была завешана и заставлена всевозможными вещами. В углу стояли три швейные машины, пианино, несколько патефонов, много ненужной мебели. На стенах висели гобелены, ковры, картины. И все это уплотнено до предела, как на складе. Только у входа, около печки, было оставлено немного свободного места.
С чашками в руках вернулся Крендель.
— Садись. Я чай поставил. Матка скоро придёт — и поедим, — сказал он.
Крендель поставил чашки и достал из бокового кармана две продовольственные карточки.
— Сорвалась у меня сегодня одна. А эти здесь. Хотел выбросить, когда схватили, да не успел.
Из дальнейшего разговора Миша выяснил, что сестра Кренделя работала продавщицей в продовольственном магазине и с её помощью воры получали продукты по краденым карточкам. Сестру Кренделя звали Тоня, по фамилии Кукушкина, но среди воров она имела прозвище — Тося Чинарик. Мать числилась где-то в швейной артели и работала на дому.
— А чьи это вещи? — спросил Миша.
— Матка собирает, — махнув рукой, сказал вор. — Копит, копит зачем-то. Все ей мало. Вот посадят нас с Тоськой, пускай тогда проедает все.
Крендель не договорил. В прихожей раздался стук, и он пошёл открывать дверь.
В этом разговоре, проникнутом благодарностью и доверием к Мише, Крендель не употреблял жаргонных слов, ругался мало, и Миша потерял то напряжённое чувство охотника, с каким пришёл с рынка. Все стало как-то обыкновеннее. Но вот Крендель открыл дверь, и Миша замер. Следом за Кренделем в комнату вошёл тот самый франт с нахальными глазами, который передал на рынке противогаз Горскому.
— Вот если бы не он, быть мне в уголовке, Жора. Ты его знаешь?
Франт остановился против Миши и пристально посмотрел ему в глаза.
— Свой? Видел я тебя где-то… На рынке?
— Все может быть, — спокойно ответил Миша.
— Ну, здорово.
Он протянул руку, Миша подал свою и сразу попал в клещи… Но не тут-то было. Миша и раньше был не из слабых, а на судне, в работе со снастями, с инструментом, ещё больше окреп. Через минуту франт сделался красный как кумач и сдался.
— Стоп! Довольно.
Чтобы не испортить отношений, Миша разжал руку.