Сон — это сложный процесс, — размышлял он, — основную роль в котором играет подсознание человека. Днем, в период активности, наша долгосрочная память молчит, она заблокирована множеством мгновенно возникающих и тут же распадающихся связей, кора головного мозга возбуждена, занята решением сию секундных задач. Другое дело — ночь. Организм отдыхает, в нем начинают протекать иные фазы жизненного цикла, мозг разгружается, и лишь наиболее возбужденные участки продолжают работу. Именно между ними в первую очередь возникают спонтанные связи, и тогда человек может видеть сны, напрямую связанные с переживаниями последних прожитых суток.
Сны, связанные с событиями далекого прошлого, например детства, возникают, как правило, аналогичным образом: какое-то недавнее происшествие застревает в «оперативной» памяти, остается лежать возбужденным участком сознания в разуме уснувшего человека. Тогда и происходит обращение к долгосрочной памяти — подсознанию, куда на длительное хранение складывается вся информация о прожитом. Возникает глубинная, вертикальная связь, и человек видит сон, в котором с нынешними проблемами ассоциируются образы, давно, казалось бы, позабытые.
Сидя в кресле у погашенного терминала, Андрей попытался проанализировать свое видение с точки зрения данной теории, но не смог отыскать никаких аналогий. Его детство и юность прошли на Земле, а всю свою зрелую жизнь Дибров отдал открытому космосу. Болезненно вороша свою память, он пытался понять, картины из какого мира нарисовало его подсознание, но на ум не шло ничего, кроме узких панорам корабельных отсеков, заточенного между переборками пространства грузовых палуб, тесноты постов управления и как альтернативы — картин бездонной черноты космоса да тех пейзажей урбанизированной Земли, среди которых проходили его отпуска или вынужденные паузы между полетами.
Андрей был пилотом-внеземельником, его стихией всегда оставался открытый космос, как для моряка привычным окружением является безбрежный океан. В свои тридцать семь лет он ни разу не побывал ни на одной планете, кроме Земли и Марса, даже Луну приходилось наблюдать исключительно с орбиты.
Хотелось спросить самого себя — так какого же черта тебе снится чуждый, детализированный до последнего камушка мир, упоминания о котором не найти ни в памяти, ни в разумной реальности дня сегодняшнего?
Мысль о «зеленых человечках», потустороннем мире и прочих мистических или же фантастических силах даже не пришла на ум Диброву, для этого командир «Януса» был слишком логичен и рационален.