Она любила подарки, но Егорычев был жутко состоятелен, и мысль о том, что вдруг ей нравится это, а не он сам, заставляла очень определенно очерчивать линию поведения. Кое-кто из недалеких подружек считал ее дурой набитой, но это не имело ни малейшего значения, поскольку Елена была личностно доразвитым экземпляром.
– Так что у тебя с жильем? – нахмурился он.
Елена коротко, но раздраженно поведала про Толика, Филиппа; про то, как Караванову была обещана квартира, как он ее продул.
– А чего раньше не сказала? – удивился Егорычев.
– Ты что? Жилищная комиссия? – спросила она уже совсем злобно.
– Слушай, Мальвина, думаешь, я твоего мужа не видел? Сразу после второй встречи с тобой вник в вопрос. И скажу тебе честно: лох – это судьба. Жена лоха – тем более… – усмехнулся он.
Елена выдернула ладонь из его руки.
– Извини, не хотел никого обидеть… – замялся он.
– Не уверена… – отвернулась к окну Елена.
Она сначала долго не могла привыкнуть к присутствию водителя в машине, а потом в одночасье вдруг стало все равно.
– Ты мне можешь пообещать одну вещь? – спросил он, притянув ее к себе и покусывая за ухо.
– Ну? – Обиду немного отпустило.
– Через неделю у Миронова день рождения. Твой должен подойти к нему и сказать: «Господин Миронов, в свое время у нас с вами была договоренность о квартире…» И все! Договорились? – Миронов был президентом компании, в которой работал Караванов, а Егорычев – совладельцем.
– Да он уже три раза ловил его на презентациях, Миронов говорил: «Хорошо, хорошо…» И забывал навсегда. А Караванов потом напивался в дым и выдавал сердечный приступ от унижения…
– Обещай мне, что заставишь его подойти. Дальше уже мои проблемы…
– Попробую, – отрезала Елена и спохватилась: – А как мы попадем на день рождения Миронова?
– Старым казацким способом… Твоему ненаглядному привезут приглашения.
И Елена вдруг поняла, что вопрос с квартирой решен. Но от этого стало не радостно, а муторно. Словно съела что-то нехорошее, а потом извалялась в грязи. И к тому же испугалась, что не знает, как себя вести теперь. То ли бесхитростно чмокнуть его в щеку, что делала, получая дежурный флакон духов или побрякушку. То ли промолчать… И, собираясь промолчать, неожиданно для себя проорала:
– В конце концов, вы просто возвращаете то, что у нас украли!
– Я, Лена, ничего не крал ни у тебя, ни у трех твоих мужей. Которые все вместе не пожелали заработать себе на угол, а предпочитали тянуть с бабы… А налоги я не платил так же, как и вы, – вдруг дернулся он. – Я же не виноват, что вы это время зарабатывали три копейки, а я – три миллиона. И не бумажки в кабинете перебирал, а ежедневно рисковал жизнью всей семьи. Ты думаешь, у меня просто так инфаркт был?