Беверли терпеливо слушала, пока еще не догадываясь, куда он клонит.
– И вот теперь вы хотите, чтобы я дал вам совет, – со свирепым блеском в глазах произнес Мотт. – Берегитесь советов, инспектор. – И он плотоядно улыбнулся.
Беверли оставалось только гадать, что он имеет в виду. Впрочем, это не имело значения…
– Мне недавно звонил Эндрю Сорвин, – сказала она. – Вы помните его? Он работал здесь лет восемь-девять тому назад.
– Такой серьезный и целеустремленный? Который был в вас влюблен?
– Да.
– Ну и что?
– Он теперь инспектор в Херефордшире. Брови Мотта поползли вверх к лысине.
– Уже? Неплохо. Высоко взлетел. Когда-то вы тоже стремительно поднимались по служебной лестнице, – многозначительно добавил он.
Но и эту колкость Беверли пропустила мимо ушей.
– Он рассказал мне о деле, которым сейчас занимается, – там кто-то сгорел в машине, – так вот, осматривая имущество погибшего, он наткнулся на это. – И она протянула Мотту снимок часов. – Они полностью соответствуют тем, которые фигурируют в списке украденего по делу Итон-Лэмберта, – добавила она, не дожидаясь вопроса.
– Ну и что? – осведомился Мотт. – Краденые вещи всегда со временем всплывают.
– Да, но вместе с часами была обнаружена фотография Флемингов – жертв из того дела.
Это заставило Мотта задуматься. Он посмотрел на Беверли, и она заметила в его взгляде нечто такое, что ей не понравилось.
– Ну и что вы хотите мне сказать?
– Не знаю. Просто я подумала, что это странно…
– Странно? Это более чем странно, инспектор. Как зовут погибшего?
– Уильям Мойниган. Никак не был связан с делом Итон-Лэмберта.
Взгляд Мотта стал ледяным.
– Хорошо бы, чтобы подобная связь не вскрылась и в дальнейшем, – тихим зловещим тоном произнес Мотт.
Он снова бросил взгляд на фотографию, пытаясь представить себе все осложнения, которые она могла с собой принести.
– Но обвинение было обосновано, сэр, – поспешила заметить Беверли.
Мотт поджал губы.
– И тем не менее ходили разные слухи, не так ли? Их дочь, адвокат, считала, что мы ошибаемся.
– От нее всегда одни неприятности. Славится своими левыми взглядами и борьбой с полицией.
Мотт помолчал, не отводя взгляда от снимка.
– Вы утверждаете, что обвинение было обосновано. – Он снова посмотрел на Беверли. – А лично вы не внесли свою скромную лепту в его обоснование?
Следущая секунда изобиловала таким количеством догадок, что Беверли показалось, будто прошел год.
Что он хочет услышать – правду или успокаивающую ложь? Если я расскажу ему о том, что произошло на самом деле, он тоже окажется замазан, и моя карьера будет окончена. Если я солгу, то, что бы ни произошло потом, он останется чистеньким.