– Да, у него было алиби. Шесть человек под присягой показали, что видели его.
Сорвин взглянул на Беверли – они оба подумали об одном и том же.
– Это еще ничего не значит, – заметила Беверли.
– Конечно, – ухмыльнулся Джексон.
Закон джунглей. Но с другой стороны, разве она имела право судить?
Джексон с гордым видом вышел из кабинета.
– Интересно, но, думаю, не очень существенно, – заметила Беверли, обращаясь к Сорвину. – Но в конце концов, это твое дело, Эндрю. Может, ты и прав и экспертиза поставит все на свои места.
– Вот увидишь, – улыбнулся Сорвин. – Ты хорошо меня обучила, Беверли.
– Я старалась, – улыбнулась она, принимая комплимент.
Сорвин откинулся на спинку кресла и потянулся.
– Боже, какой длинный сегодня день!
– Зато ты поймал убийцу. А такое происходит не каждый день.
– Кстати, суперинтенданта надо поставить об этом в известность.
Сорвин протянул руку к телефону, и Беверли встала.
– Может, выпьем попозже? – спросила она.
– Почему бы и нет? – помедлив, улыбнулся он. – Как в старые времена.
– Да, сможем предаться воспоминаниям. До сих пор у нас не было времени это сделать.
Выходя из кабинета, Беверли заметила знакомый блеск в глазах Сорвина и поняла, что он по-прежнему испытывает к ней интерес.
Телефонный звонок разорвал тишину. Они посмотрели друг на друга и одновременно осознали, что, кто бы это ни был, его звонок во всеуслышание заявлял о совершенном ими грехе. Сорвин протянул руку и снял трубку.
– Алло?
Беверли откинулась на спину и, уставившись в потолок, стала прислушиваться к разговору.
– А, привет, Салли.
Беверли улыбнулась, тотчас позабыв о чувстве вины: ничто не могло затмить чувство одержанной победы.
– Нет-нет. Просто отдыхаю.
Отдыхает? Улыбка Беверли стала еще шире. За последний час у них было всего несколько минут, которые с натяжкой можно было назвать отдыхом.
– У нас произошло второе убийство.
Несомненно, это была серьезная новость.
– Убит Альберт Блум. Он жил в Вестерхэме.
Последовала еще одна пауза.
– Множественные колотые раны. Отвратительное зрелище.
Беверли попыталась представить, чем занималась в последний час констебль Фетр; она сомневалась, что ее деятельность была сопряжена с подобным количеством плотских удовольствий.
– Его сын. Еще не признался, но у него был мотив и была возможность, а алиби нет.
А может, и нет. Может быть, малышка Салли тоже не скучает в Лестере. Может, она тоже провела последний час с чьим-нибудь членом во рту.
Сорвин издал звук, который напоминал вздох изнемогающего от страсти любовника. Он старался не смотреть на Беверли, и она, решив, что не потерпит такого пренебрежения, слегка шевельнулась. Однако и этого было достаточно, чтобы часть ее обнаженного тела, а именно ее левая грудь, оказалась доступной боковому зрению Сорвина.