Лягушонок поднял глаза и увидел болтающуюся прямо над головой петлю.
Фьора, которая лишь несколько минут назад пришла в себя в своей каюте, еще ничего не знала о том, что происходит на нижней палубе. Взяв в руки лютню, она принялась напевать любовную балладу, сочиненную некогда неизвестным рыцарем из Дижона для своей возлюбленной.
Услыхав звуки лютни и нежный женский голос, доносившийся с кормы, Лягушонок едва заметно улыбнулся.
– Боже мой, как хорошо она поет,– еле слышно прошептал он.
В этот момент петля опустилась прямо перед его лицом. На палубе раздался гром барабанов, и песня прекратилась.
Фьора вышла из каюты и увидела, как на шею юноше, стоявшему вместе с тремя другими матросами на нижней палубе, одевают пеньковую веревку. Двое других матросов, которым предназначено было совершать казнь, держали в руках другой конец веревки, перекинутой через рею.
Петлю на шее Лягушонка аккуратно затянули, после чего барабанный гром сменился дробью.
Капитан Дюрасье махнул белым платком и, улыбаясь в усы, сказал:
– Приступайте.
Пока петля все туже стягивалась на шее юноши, он стоял, не шелохнувшись, и не сводил взгляда с Фьоры.
– Какой смелый молодой человек,– прошептала Леонарда на ухо своей госпоже.– Он так благородно ведет себя в свой смертный час, что я готова даже преклонить перед ним голову.
Фьора промолчала, не в силах отвести взгляд от этого, совсем незнакомого ей, молодого матроса.
Тем временем стоявшие рядом с Лягушонком капитан Рэд, Жоффруа и Гарсия потихоньку освобождали руки от веревок. Отец Бонифаций стоял в стороне, поминутно совершая крестное знамение.
– Пресвятой боже, спаси и сохрани их души. Наконец, барабанная дробь умолкла, и с капитанского мостика раздалась команда:
– Приговоренного на рею!
Двое матросов принялись тянуть веревку вверх, но в мгновение ока Лягушонок освободил руки и сорвал петлю с головы.
Не заметив этого, матросы бежали с веревкой в руках по палубе, поднимая осужденного все выше и выше. Уцепившись руками за петлю, он совершил полет над нижней палубой и упал в стройные ряды гвардейцев, выстроившихся под капитанским мостиком с мушкетами на плечах.
На корабле возникло минутное замешательство, которым умело воспользовался бывалый морской волк, капитан Рэд.
– Лягушонок, беги! – закричал он, выхватывая из глубин своего камзола предусмотрительно спрятанный там пистолет.
Это был тот самый пистолет, которым ему угрожал гвардеец у дверей арсенала. Капитан Дюрасье проявил непростительную самоуверенность и беспечность, не приказав обыскать бунтовщиков.
Крики радости донеслись до толпы матросов, собравшихся у борта, когда Лягушонок, расталкивая солдат, бросился бежать на нижнюю палубу.