Но, начав снимать брюки, он подумал, что, возможно, это была не такая хорошая идея. Он не стеснялся своей наготы… но рядом с Взлом он наверняка будет чувствовать себя как слизняк, которого можно раздавить в один момент.
Его сердце начало бешено колотиться.
Затем он сказал себе: эй, мы будем там не одни. Когда рядом будут другие, Вэл ничего себе не позволит. Кроме того, а что, собственно, ты теряешь?
Схватив влажное полотенце со стоящей около двери скамейки, Руди обернул им свои толстые бедра. Он не успел сделать и шага в парную, как почувствовал, что с него градом покатился пот. Боже, ему было неприятно чувствовать себя таким обнаженным и незащищенным.
Но все… Лорел… маленький Ники… все зависело от Вэла. Руди должен был увидеть ее, и Вэл был его единственной надеждой. Если бы удалось убедить Вэла предоставить ему возможность поговорить с Лорел, просто поговорить. И это было все, о чем он собирался просить. У него и в мыслях не было обижать ее, он только хотел поговорить. Она не отвечала на его письма, и, хотя он звонил ей сотни раз, она каждый раз вешала трубку, как только узнавала его голос. Он все ждал и ждал… надеясь, что она появится. Но сейчас он больше не мог ждать. Если он что-нибудь не предпримет, то скоро может оказаться, что уже слишком поздно.
Двери раздевалки с шумом закрылись, и Руди взглянул на большие часы, висящие на стене. Была уже половина четвертого. Черт, ему надо действовать. Он должен быть у врача через час.
Когда Руди отодвинул дверь в парную, он почти ничего не видел из-за клубов пара. Он глубоко вздохнул, чтобы успокоить очень сильное биение сердца, и струя пара обожгла ему легкие. Он начал кашлять Ему показалось, что он задыхается. Жар, и без того нестерпимый, становился все сильнее и сильнее. Боже, неужели люди получают от этого удовольствие? Он никогда раньше не бывал в парной и надеялся, что в будущем ему никогда не придется приходить сюда.
– Это ты, О'Доннелл?
Низкий голос Вэла казался странно приглушенным. Руди весь сжался. Неужели они с Вэлом здесь одни?
Сквозь пар его глаза начали различать одинокую фигуру на нижней скамейке. Совершенно голый мускулистый седовласый человек лежал, опершись локтем на деревянную скамейку. Одна его нога была вытянута, а другая была согнута, и он опирался ею на скамью. В животе у Руди все сжалось, и ему нестерпимо захотелось убежать, пока Вэл не узнал его.
Но тут он опять представил себе Лорел, какой он ее видел в последний раз, когда она стояла на дорожке и махала ему на прощание одетой в варежку рукой. Она казалась очень большой из-за огромного живота. Он должен хотя бы еще один раз увидеть ее… и маленького мальчика, который чуть не стал его собственным.