– Прекрасно. Много работаю. – Она отвечала автоматически, как обычно говорят продавцы в магазине или клерки в банке, желая тебе здоровья.
– Я видел твои книги. Они великолепны. – Он не сказал ей, что у него были все ее семь книг и что он хранил их на отдельной полке. – А сейчас ты над чем-нибудь работаешь?
– Да – Она чуть подвинулась, чтобы сесть поудобнее, и постаралась улыбнуться, но улыбка вышла какая-то грустная. – Я люблю свою работу. Но дело в том, что они платят нерегулярна это не то что иметь постоянный заработок. Но Джо, мой муж… – Она замолчала, но он все же услышал какую-то грусть в ее голосе.
– Да я слышал, что ты вышла замуж.
– Мы с Джо расстались – Она подняла глаза но в то короткое мгновение, пока она не взяла себя в рука он заметил в ее глазах грустное, жалобное выражение. Руди очень хотелось бы знать больше, но он не отважился спросить, потому что он увидел, что Лорел начала барабанить пальцами по крышке стола. – Вэл сказал мне, что ты хочешь мне что-то сказать. – Она пристально посмотрела на него, и ее глаза чуть сузились. – Я скажу тебе честно, я бы не пришла если бы он не уговорил меня сделать это. Видимо, он решил, что пора все забыть.
– А ты?
– Я не знаю, что и думать. Я знаю только, что я доверяла тебе… а ты… – Она вздохнула. – Какой смысл в том, чтобы бередить это снова?
Руди показалось, что ее слова как тяжелые камни, ударяют по стенкам его желудка. Ведь он знал, Боже милостивый, он знал, что она не простила его. Так почему же ему сейчас было так больно?
– Я позвал тебя сюда не для тога чтобы просить прощения, – сказал он, стараясь говорить спокойно, и даже едва заметно улыбнулся, хотя он чувствовал, что маска спокойствия, которую он старался сохранить на своем лице, вот-вот спадет. – Я считаю, что ты имеешь право чувствовать та что ты чувствуешь, поэтому я не прошу тебя ни о чем. Просто мне хотелось увидеть тебя.
Лорел не улыбалась… но она и не вскочила, и не ушла.
Слава Богу. Руди чувствовал, что комната перестала кружиться, и его полуобморочное состояние исчезло.
Он следил за тем, как Лорел начала играть с перламутровой застежкой своей сумочки.
– Послушай, – сказала она ему, – я больше не злюсь на тебя. Меня уже не мучит то, что ты сделал.
Руди понимал, что она не хотела обидеть его, но ее слова больно ранили. Равнодушие… это страшнее, пожалуй, чем ненависть. – Поэтому если тебе будет от этого легче, – продолжала она, – то я скажу тебе, что мне не нужны твои объяснения.
– Обещаю, что я не буду ничего объяснять. – Он развел руки, как фокусник, который хочет показать, что у него в руках ничего нет. Лорел и представить не могла, чего ему стоило сдержаться, чтобы не разрыдаться. – Я хотел тебе сказать только одно. Ты для меня все так же много значишь, как и раньше. И я хочу, чтобы ты знала об этом.