Последним, что дошло до сознания девушки, был мрачный кивок шерифа, затем колени ее подогнулись, и она провалилась в темноту.
Бен успел подхватить ее, прежде чем она коснулась пола, и теперь держал на руках, совсем как прошлой ночью, когда она, полумертвая от голода и усталости, добрела до их временного пристанища.
– Черт возьми, Мун, – негромко, словно боясь разбудить спящую, укоризненно проговорил он, – нельзя же быть таким прямолинейным!
Грузный шериф пожал плечами:
– Извини, парень, но я не знаю другого способа сообщить кому-либо о смерти его близких, как просто сказать об этом прямо. Это тяжело, это печально, но ничего не попишешь, такое случается сплошь и рядом, уж мне-то ты можешь поверить. Быть вестником несчастья – миссия крайне неблагодарная, но я справляюсь с ней, как умею. А тебе не мешало бы позаботиться о приюте для этой бедняжки. Все остальное подождет, пока она не придет в себя. Теперь ступай, парень, я тебя больше не держу. У меня и других дел по горло.
Прижимая к себе свою драгоценную ношу, Бен плечом открыл дверь и вышел на улицу. Люди расступались, давая ему дорогу. И тут он вспомнил, что не рассказал шерифу об ограблении диллижанса и об убийстве. Вернуться?
Бен взглянул на белое, как полотно, лицо девушки. На ее правой скуле лиловел синяк, по шее сбегали вниз мелкие ссадины и царапины. В нем снова начал закипать гнев, обжигая внутренности, клокоча в груди, поднимаясь к самому горлу. Ничего, этим подонкам недолго осталось, скоро, очень скоро они получат то, что заслужили – крепкую веревку! Нет, возвращаться не стоит: Вили так или иначе все равно зайдет к шерифу и обо всем ему расскажет. Ему же предстоит заняться другим, более неотложным делом. Неотложным и нелегким. Где найти ей приют? Денег не было, а без них можно и не вспоминать о том, что на свете существуют гостиницы.
Оставалось лишь одно место, куда Бен мог обратиться с просьбой позаботиться о Дессе: салун «Золотое Солнце», а вернее – Роуз Лэнг, чье доброе сердце не раз спасало бездомных сирот, в том числе и его самого. Роуз и Мэгги должны знать, как помочь убитой горем девушке. Он уверенно зашагал по пыльной улице мимо лошадей, телег, повозок и любопытных зевак, сухо кивая знакомым ковбоям и не вступая ни в какие разговоры.
Придя в себя, Десса обнаружила, что ее окружают тишина и мягкий полумрак. В другом конце незнакомой комнаты, в которой она оказалась, горела свеча. Света она давала мало, зато ее чуть подрагивающее пламя успокаивало и наводило на мысль о тепле и домашнем уюте.
Девушка лежала на пуховой перине, под настоящим одеялом. Более того, вместо грязного изодранного платья на ней была чистая ночная рубашка из тонкой ткани, издававшая приятный аромат лаванды. Когда сознание вернулось полностью и рассеялся туман в голове, Десса расслышала далекую музыку и голоса, мужские и женские, то и дело перемежающиеся взрывами смеха.