На ферме сейчас десять часов утра. Она набрала нужный номер.
– Конча?
– Хозяйка! Как поживаете?
– Со мной все в порядке.
– А когда вернетесь?
– Скоро, Конча, скоро.
– Слава Богу… Слава Богу…
– А как дела на ферме?
– Все прекрасно. Много раз звонил доктор Киган…
– Я не хочу с ним разговаривать!
– Правда?
– Но расскажи мне, как Таксомотор?
– Растолстел.
– А как Феба?
– Обленилась.
Патриция хмыкнула.
– Конча… позвони в коттедж и попроси к телефону мистера Кардигу.
– А он уехал и не сказал куда.
В это мгновение в дверь постучали, но Патриция оставила это без внимания.
– А когда он вернется?
– Через неделю… может быть, через две.
Куда же он мог уехать, – подумала она. В дверь постучали вторично.
– Я перезвоню… скоро!
Она открыла дверь. Перед ней, сутулясь, предстал доктор Соломон.
– Не соблаговолите ли выпить со мной чайку?
– Конечно, доктор.
В этот послеполуденный час столовая больницы – просторное хорошо проветриваемое помещение со множеством вьющихся растений – была почти пустынна. Им, как всегда, подали чай с мятой и венский штрудель.
– Как вы себя сегодня чувствуете, Патриция?
– Несколько туповато.
– Оно и понятно. Но теперь, когда вы научились рассматривать все происшедшее в правильной перспективе, считаете ли вы по-прежнему, что с вами произошла трагедия?
– Ну, боль, понятно, никуда не делась. Но вы оказались правы – я и впрямь ждала от Тома чересчур многого. – Она перевела дыхание. – Но это были первые в моей жизни серьезные взаимоотношения с мужчиной. Как же мне теперь научиться доверять себе самой?
– Единственный способ, который мне известен, заключается в том, чтобы научиться распознавать свои подлинные чувства. Общеизвестно, что, даже став взрослыми, мы во многом продолжаем ориентироваться на то, что испытали в детстве. Ваши отношения с Томом в значительной мере воспроизводили ваши отношения с покойным дедом.
– Но это совершенно исключено! Том представляет собой прямую противоположность моему деду.
– Правда? – Доктор Соломон полакомился штруделем, не обращая внимания на то, что крошки щедро посыпались ему на бороду.
– Ваш дед управлял вами, он контролировал всю вашу жизнь. И подсознательно вы стремились к тому, чтобы Том взял на себя эту роль. Разве вы сами не говорили мне, что ждали от него руководства всей вашей жизнью?
– Но деда-то я ненавидела.
– Да, но вы никогда в нем не сомневались. Вы просто опирались на него. И на Тома вам тоже хотелось опереться.
Патриция помолчала, обдумывая только что сказанное доктором.
– Здоровым мужским идеалом в вашей жизни был ваш отец – однако эти взаимоотношения так и оставались в значительной мере нереализованными.