– Я уже говорил, что рано или поздно я все равно докопаюсь: из-за чего «славная девочка» сидит у меня за забором. Кроме того, ведь ты практически напала на меня вчера ночью у своих дверей, а оскорблений я просто так не сношу, я пришел за извинениями.
Она погрозила ему пальцем, изо всех сил стараясь не рассмеяться.
– Да ты… – начала она и нежно рассмеялась, покачав головой. – Ну что мне с тобой делать?
Эвен увлек ее за угол коттеджа, действенно оградив тем самым от взоров детей.
– Для начала, – сказал он, целуя ее в шею, – могла бы довериться мне.
Холли долгим взглядом посмотрела ему в глаза. Такого чудесного оттенка голубого она еще не видела.
– Эвен, ведь ты так многого не знаешь.
– Эй, Холли, а можно я это съем?
Холли с Эвеном одновременно обернулись и увидели Питера. Он выскочил из-за угла, неся в руках помидорину таких размеров, каких Холли никогда не видела. Итак, ее спас помидор, слава тебе, Господи.
– Просто замечательная мысль, Питер, но не хочешь ли поберечь его до завтрака?
– Нет, хочу прямо сейчас. Крупно нарезанный, и еще с майонезом и с петрушкой, и еще хочу, чтобы дядя Эвен половину съел.
Холли повернула голову к Эвену.
– Ну, а как дядя Эвен? – Эвен кивнул.
– Я-то согласен, разбойник, а как же твоя сестрица?
Тут из-за спины брата появилась Паула с помидором размером с вишню.
– Смотрите, а в помидоре ребенок, – объявила она.
И тут же уронила его на голую ногу Эвена. Она тут же прикрыла ручонками рот и расплакалась.
– Ой, ой, я его разбила.
Ярко-красный плод расползался по пальцам Эвена. Он пошевелил ими.
– Хм, в самом деле разбила. Ну, что ж, придется тебе сбегать сорвать еще один. А можешь показать мне грядку, на которой ты сорвала этого помидорьего ребенка?
Он подхватил девчушку на руки и ушел с ней по направлению к грядкам. Холли смотрела, как Эвен покрывает шейку девочки десятками влажных, шумных поцелуев, и слышала, как та весело заливается смехом от радости. Какая совершенная в своей жизнерадостности картинка – высокий, широкоплечий мужчина играет с ребенком!
Глаза Холли наполнились слезами по совершенно непонятным ей самой причинам. Питер тронул Холли за ногу.
– А вас, Холли, дядя Эвен совсем не так целовал. Вам понравилось?
– Что, о, ты видел, как дядя Эвен целовал меня? Правда?
– Да, он вас вот сюда целовал, – сказал Питер, указывая на шею Холли.
Промелькнули два часа, и Холли оказалась у дерева в затененном углу сада Эвена. Питер привязывал ее к дереву веревкой.
– Она моя заложница, сколько мне за нее денег просить, дядя Эвен?
Эвен сидел в траве неподалеку и держал на коленях Паулу.