– Том говорил мне, что вы замечательно готовите, – сказала Лиззи Монакко, вовлекая Линн в разговор. – Я видела эту великолепную коробку печенья. Мы подадим их к обеду вечером. Как любезно с вашей стороны.
Линн подумала: Том наверняка много наговорил. Этот уик-энд стоил ему немалых усилий. Пит Монакко не тот человек, которого легко склонить к чему-либо, это очевидно. Поэтому Том, должно быть, был очень убедителен.
После прогулки пешком, тенниса и коктейлей они оделись к обеду. Лиззи была очень тактична.
– Мы переодеваемся к обеду. Но ничего особенного, просто что-либо, что вы надеваете в свой клуб в будний день. – И она одарила Линн своей искренней улыбкой.
– Ты опять прав, – сказала Линн, когда сняла с вешалки шелковое платье. Она положила нитку жемчуга и браслет на туалетный столик.
– Не надевай его, – предостерег Роберт.
– Нет? Но ты всегда хочешь, чтобы я его носила.
– Не здесь. Это выглядит слишком богато. Достаточно жемчуга. Скромно. Приятно. Я сожалею, что ты надела свое кольцо. Следовало бы подумать об этом. Ах, ладно, слишком поздно.
– Ты победил его в теннисе. Следовало ли это делать? – спросила она.
– Это другое дело. Люди уважают победителей. Они уважают спорт. Это может показаться глупым, и я полагаю, что так и есть, если уж действительно думать об этом, однако идея превосходства в спорте как бы характеризует человека. Он не забудет меня. – С головой, наклоненной назад, он стоял, завязывая галстук и излучая уверенность в себе. – Это именно то, что я постоянно говорю девочкам. Это именно то, что я скажу ему. – Он показал на ее живот, засмеялся и поправил себя: – Извини, я не хочу быть шовинистом, но я почему-то уверен, что это будет «он». Пойдем, ты выглядишь прекрасно, как всегда. Пойдем вниз. Я голоден.
В длинной столовой на сосновом столе, сделанном как козлы для пилки дров и покрытом полотняной скатертью, были расставлены оловянные тарелки. Кухонная посуда была из нержавеющей стали. Но были зажжены свечи, и обед подавался двумя горничными в униформе. Пара красивых золотистых охотничьих собак лежала терпеливо в углу.
– Удобная вещь самолет, – сказала Лиззи с чувством удовлетворения. – Это то, что вы можете провезти с собой через всю страну – домашнее хозяйство, собак и все остальное.
Самолет? Нет, личный реактивный самолет компании, подумала Линн и улыбнулась. Множество разговоров велось одновременно через стол, и она пыталась уловить какую-нибудь нить. Здесь разговаривали о путешествиях – не в Лондон или Париж, а на острова Фиджи и Мадагаскар.
Красивый голос Роберта и необычная манера разговаривать были очень привлекательны. По меньшей мере, трое или четверо мужчин оказывали внимание, наклонялись, чтобы схватить его замечания, которые обращались, разумеется, к Монакко.