Зеркало Скарпа названо в честь своего создателя, Скарпа Циклона, одного из прежних глав Совета Двенадцати. Областью применения схоже с Всепожирающим Копьем – совершенно бесполезно против обычного человека. Заклятие одновременно защитное и атакующее – оно принимает вражеский чароимпульс, придает дополнительные усиление и ускорение, а потом… отражает обратно!
В конечном итоге противник в буквальном смысле уничтожает сам себя. Особенно выгодно, если тебя атакуют по-настоящему мощным заклятием – в усиленном виде оно станет еще мощнее. Сумеет ли колдун устоять перед собственной атакой, усиленной почти в полтора раза?..
Креол не сумел.
Всепожирающее Копье, ударившее в Ригеллиона, лишь издало шипящий свист и ринулось обратно. Креол уже не успел ни уклониться, ни защититься. Да и не стал пытаться – ему ли не знать, сколько убойной силы вложено в его творение?..
Единственное, что Креол еще успел – повернуться правым боком и сосредоточить там все имеющиеся защитные чары.
А потом – молиться Мардуку.
Ослепительный поток ударил собственного создателя безжалостным ураганом. Ледяной Доспех и Волновой Щит просто перестали существовать. Правая рука Креола мгновенно осыпалась сухим пеплом, кожа на груди истрескалась и расползлась, обнажив ребра. Роскошное облачение архимага превратилось в обугленные лохмотья. Смоляные волосы, затянутые в хвост, обернулись уродливой плешью. Лицо превратилось в кошмарную горелую маску, зубы раскрошились, правый глаз лопнул с противным хлюпаньем.
Но на ногах Креол устоял.
Сила воли. Только громадная сила воли и неистребимое желание жить все еще поддерживают в сознании. После мертвого сна длиной в пять тысяч лет жизнестойкость шумерского архимага превысила обычную человеческую – и Креол выдержал даже тот страшный удар, что сам же и направил.
– Ч… ч… ч… ч… – безуспешно попытались выговорить обугленные губы.
– Ты что, все еще жив?! – пораженно воскликнул Ригеллион.
– Не уверен… – вырвалось из пересохшей гортани.
Ригеллион Одноглазый смерил покачивающегося противника недоверчивым взглядом. Тот действительно выглядит скорее мертвым, чем живым. На лице лопаются пузыри, кожа отваливается ломтями, уцелевшая рука болтается плетью.
– Только не пытайся сбежать, ладно? – на всякий случай попросил Ригеллион, задумчиво шагая к Креолу. – Ты хорошо сражался, и я проявлю уважение, подарив быструю смерть. Просто стой спокойно, и сейчас все кончится.
– Думаешь… сможешь?.. – с трудом зашевелился язык архимага.
– Не вижу никаких препятствий. Это будет проще, чем разрезать сырную голову. В тебе не осталось ни капли маны.