При прадеде нынешнего монарха, Заричи Втором Великом, Королевский Дворец обнесли крепостной стеной, а в непосредственной близости от главного корпуса разместилась казарма Черных Драгун. Полностью обновленная и реформированная гвардия – преданная, натасканная, натренированная, совсем не похожая на тех обнаглевших разгильдяев, что служили нескольким предыдущим королям.
Несмотря на грозный нрав, Заричи Второго любили в народе – ему нечего было опасаться бунтов и восстаний. Но король с юности отличался мнительностью, всюду видел подвох и никому не доверял до конца. Военная мощь Рокуша возросла при нем неимоверно, а генералам не приходилось сидеть без дела в своих поместьях, как бывало прежде.
Таким же стал и дворец – суровым, угрожающим, подозрительно взирающим на всех и каждого.
Однако после смерти старого короля все переменилось. Его внук, Заричи Третий Миролюбивый, был человеком незлобивым и безмятежным. Неизменно мягкий и доброжелательный, он писал вполне пристойные стихи, занимался живописью, но очень мало времени уделял государственным делам. Войско при нем заметно сократилось, а крайне агрессивная внешняя политика сменилась уступчивой дипломатией.
Соседи отнеслись к этому с большим одобрением – Заричи Третий возвратил обратно почти все территории, завоеванные при Заричи Втором. Даже бесценный выход к южным морям, ради которого его дед воевал с Ларией без малого восемь лет.
Подобно политике модифицировался и Королевский Дворец. Казарменный дух растаял без следа, угрюмые часовые сменились щебечущими фрейлинами, место пушек заняли статуи и картины, а окна потеряли железные решетки, придающие дворцу сходство с тюрьмой. Вымуштрованная гвардия вновь начала понемножку заплывать жирком.
Многие придворные восприняли эти перемены как глоток свежего воздуха. Повядшая дворцовая жизнь опять заиграла всеми красками. Но кое-кто остался недоволен. Маршал Хобокен, например, прилюдно называл нового повелителя простофилей, бесхребетником, а один раз даже предателем. Не то чтобы в лицо, но и не слишком таясь.
Конечно, нашлись доброхоты, шепнувшие молодому королю о изменнических речах старого маршала. Добрый и мягкосердечный Заричи Третий отнесся к этому гораздо спокойнее, чем мог бы его дед. Он и без того прекрасно понимал, что великий полководец, живущий одними баталиями, не слишком радуется тому, что остался не у дел.
Немного подумав, король отослал Хобокена стеречь южные границы, выдав ему в полное распоряжение дивизию «Мертвая Голова», прозванную при дворе «седые бараны». Туда вошли офицеры, унтер-офицеры и рядовые, попавшие под сокращение штатов по возрасту, но отказавшиеся оставить армию. Всего таких упертых вояк набралось чуть больше четырех тысяч – как раз достаточно, чтобы сформировать дивизию сокращенного состава.