«Наверное, нумидийцы, как китайцы для русского, — размышлял Федор, остановив коня у въезда в развалины и разглядывая следы прежних боев, — только на первый взгляд все на одно лицо. А на самом деле все разные. Может, и среди них немало талантливых каменотесов да оружейников сыщется, если подучить».
Можно было пройти прямо через развалины, торчавшие из-под песка, а можно было и обойти их. Федор двинул армию прямиком, однако неожиданно слоны наотрез отказались проходить через это место. Огромные животные остановились как вкопанные на границе мертвого города и заревели, вращая огромными бивнями из стороны в сторону и пугая лошадей. Даже Исмек, лично вмешавшийся в дело, ничего не смог изменить. Пришлось направить слонов и часть обоза вокруг развалин, чтобы не задерживать движение колонны.
— Гиблое место, — как-то вскользь обронил Мазик, ускакав прочь.
Над головой парили, раскинув крылья, несколько стервятников. Федор, проезжая по мертвому городу, невольно присматривался к обломкам стен и башен, торчавших из-под слоя песка. Местами ветер обнажил кости мертвых людей, правда, отчего они погибли и как давно, было не ясно. Но слишком уж зловещим выглядел этот город даже посреди дня. Впрочем, предположение, что его все же посещают кочевники, оказалось верным, — на краю города финикийцы обнаружили остатки недавнего стойбища.
— На север ушли, человек двадцать, — заметил остроглазый Амад, проезжая мимо.
— Думаешь, разведчики Эндимиона? — насторожился Федор.
— Не знаю, — ответил командир испанцев, — но похоже на нумидийцев. Отряд небольшой. Может быть, просто кто-то из местных, а может, и нет.
— До Замы уже не так далеко, — проговорил Федор, прикрывая рот ладонью от налетевшего песка, — нужно быть осторожнее. Мы не знаем, кто сейчас владеет этим городом. Так что не помешает усилить разведку. Прикажи Мазику сделать это.
Вскоре мертвый город остался позади. Несмотря на тщательные поиски источников воды, удалось найти лишь несколько колодцев, засыпанных песком. Весь следующий день они также провели без воды, используя имевшиеся остатки в бурдюках. Вскоре вода совсем закончилась.
Люди и животные страдали. Несколько десятков раненых умерло, а лошадей пало. Одна из них рухнула в песок прямо на глазах Чайки, едва не придавив своего всадника.
— Если завтра мы не дойдем до какой-нибудь реки, — решил Федор, облизывая соленые губы и глядя на дергавшуюся в конвульсиях лошадь, — то погибнем здесь просто от жажды.
К счастью, по мере продвижения все дальше на северо-запад природа постепенно менялась. На следующий день изможденная армия Чайки преодолела последние километры пустыни и двигалась уже по обширному плоскогорью, ограниченному с трех сторон невысокими горами. И чем дальше продвигалась армия, тем выше становились горы.