— В чем-то ты прав, — философски заметил на это Чайка, отбивая его удар и делая знак остальным морпехам с «Ликса» не вмешиваться в поединок, — но это уже неважно. Зря ты попался на моем пути.
Опцион нанес резкий удар в грудь, который Федор отразил уже изрядно измочаленным шитом. Затем римлянин нанес еще три удара подряд, в ярости молотя по щиту Чайки. И вдруг щит рассыпался на части в руках наварха.
— А! Вот тебе и конец! — обрадовался опцион, перехватывая меч покрепче и нанося новый удар в бок. — Сейчас я пушу тебе кровь!
— Это еще бабушка надвое сказала, — обескуражил его Чайка, вновь переходя на русский.
Он легко отразил этот удар, и затем, когда опцион вновь ринулся вперед очертя голову, схватил фалькату обеими руками и нанес разящий удар по ребрам. Римлянин едва успел прикрыться щитом, но фальката, скользнув по нему, вспорола рукав куртки. От боли опцион выронил скутум, который грохнулся на палубу.
— Ну и кто кому пустил кровь? — продолжал издеваться Федор, видевший, что его подопечные уже уничтожили все сопротивление на корабле и теперь посматривали на ход поединка. — Неужели у вас в Риме перестали делать настоящих солдат, и не нашлось никого, сильнее тебя?
Опцион пыхтел, пытаясь зажать рану, из которой ручьем текла кровь. Она стекала по распоротому рукаву кожаной куртки и капала на грязные доски палубы. Ремешок шлема опциона был разорван, отчего тот съехал на сторону.
— Как поживает Марцелл? — поинтересовался Федор и, взмахнув фалькатой, сшиб шлем с головы перепутанного римлянина точным движением.
Со всех сторон послышался издевательский хохот финикийских морпехов. Опцион в страхе и ярости отступил на несколько шагов к месту, где стоял «скорпион». Его обслуга была уже давно мертва.
— Куда же ты? — громко рассмеялся Чайка, медленно направляясь за ним. — Я еще не закончил с тобой разговор. Или ты способен убивать только издалека? Какие же вы римляне стали трусы.
Доведенный насмешками до полного отчаяния опцион издал дикий крик и, размахивая мечом, бросился на своего противника. Но Федор, не сделав ни одного лишнего движения, встретил его отточенным ударом в грудь. Опцион налетел на острие испанского клинка, пару раз дернулся и затих, опустившись на окровавленную палубу.
— Слабак, — сплюнул Чайка, с презрением посмотрев на мертвое тело опциона и словно призывая в свидетели стоявших рядом солдат, заметил: — Мельчают римляне.
Проходившая на большой скорости мимо квинкерема привлекла его внимание и вывела из секундной задумчивости. Федор вспомнил, что он еще и наварх, а потому должен следить за всей морской битвой. А битва уже разгорелась нешуточная. Римские квинкеремы догнали его арьергард и там сейчас в небо взлетали огненные шары, а в нескольких местах валил дым от подожженных кораблей. Нужно было срочно понять, что происходит,