– Предпоследней, если честно.
– И вот на этой игрушке ты возишь своих детей?
– Каких еще детей?
– Ты же сама вчера сказала, что у тебя муж и дети.
– Да? Ну, значит, так оно и есть. Тебя куда отвезти?
– Да хоть куда.
– Тогда составь мне компанию. Только я предварительно позвоню, хорошо? Ты не знаешь, где тут поблизости таксофон?
Она позвонила Василию Романову:
– Вася, это Наташа Орехова. Ты узнал фамилию и место работы врача-гинеколога?… Помнишь, мы вчера говорили?
– Помню, конечно. Я ему звонил и договорился, что он и тебя заодно прооперирует… Почти бесплатно… За бутерброд.
– Думаю, что у врача такого профиля есть деньги не только на бутерброд, но и на ужин в приличном ресторане. Диктуй, я записываю… – Она достала блокнот и ручку. – Францев Лев Иосифович? Понятно. Вторая городская больница, родильное отделение… Спасибо. Будет время – заеду.
Она вернулась в машину, чувствуя на себе восхищенный взгляд Олега.
– Ты случаем не влюбился? – спросила Наталия, заранее зная, что ничего, кроме смущения, от него не добьется. Вот лет через десять этот мальчик уже будет знать, как вести себя с такими девушками, как она. Апока ему остается лишь одно – конфузиться, робеть и мечтать. Ничего не поделаешь: такой возраст. Двадцать лет. И все же он был необычайно свеж и мил, этот мальчик. Но никаких сексуальных чувств почему-то не вызывал. Быть может, у него была слишком уж нежная, почти детская, кожа и розовые (хотя и выбритые) щеки? Над такими «молочными» юношами приятно поиздеваться всласть, помучить, посмеяться… Но не больше. И они же, такие вот нежные и нежнощекие, потом будут мстить, отыгрываясь на невинных девушках. Таков закон природы.
Наталия вспомнила Жестянщика. Ему было много лет. И вдруг поняла, почему ей понравился Олег. Глаза. Веки. Да, безусловно, было в нем что-то такое, что напоминало ей Валентина. Возможно, что Валентин в двадцать лет выглядел так же, как и Олег. Аесли так, то хотела бы она с ним и встретиться через двадцать с лишним лет…
– Ты о чем-то думаешь? – осторожно спросил молодой человек, глядя, как лихо она ведет машину.
– Что? – Наталия была рассеянна и задумчива. – Что ты сказал?
– Да нет, ничего… Мы куда едем-то?
– В больницу по важному делу. Кстати, как там, в библиотеке? Страсти поутихли?
– Ничуть… Сегодня приезжали из милиции и расспрашивали уборщицу, Александру Ивановну…
– Правильно. Давно пора было ее допросить. Неужели она ничего не видела и не слышала? Все-таки трупы-то нашли в ее шкафу…
– А как она могла что-тo заметить, если ее не было? Она же приходит убираться к восьми утра.