Карета остановилась. Осторожно придерживая кончиками пальцев юбку, шевалье прошествовал к дому. На этот раз привратника не было. Мавра Егоровна позаботилась и о том, чтоб убрать лакеев с лестницы. Не останавливаясь, гость миновал холодные сени, поднялся на второй этаж и двинулся к гостиной.
Здесь его ожидала графиня. При свете ночника она читала "Святцы". Увидев де Бомона, вернее "Лию", пожилая дам вскрикнула от неожиданности и уронила книжку.
-- Я же сказал, что сегодня вечером у нас будет маленький маскарад. -- Шарль был доволен произведенным эффектом. -- Мы с сестрой близнецы, и я подумал, что возможность лицезреть ее "собственной персоной" доставит вам больше удовольствия, чем чтение ее писем.
Графиня, казалось, лишилась дара речи.
-- Сколько живу, такого не видела, -- наконец, выдавила она из себя. -- Вы -- вылитая Лия, и если бы не ее письма у вас в руках, я подумала бы, что несколько лет назад вы ловко морочили нам головы, прикидываясь дамой.
"Глупая ты гусыня! -- Подумал Шарль. -- Письма-то как раз подделать легче всего". Мысли в голове у графини ворочались еще медленнее, чем шевалье предполагал. Однако они шли в непонравившемся ему направлении, и де Бомон посчитал своим долгом еще больше запутать собеседницу.
-- А откуда вам знать, что я кавалер, прикидывающийся дамой? -Спросил он. -- Быть может, все наоборот, и я -- дама, переодетая кавалером.
Мавра Егоровна вытаращила глаза. Ей с трудом давались такие повороты.
-- Скудна умишком я, -- протянула женщина. -- Как же вас разгадать, кто вы есть на самом деле? Когда вы днем иностранный шевалье, а вечером Лия из Парижа. - При этих словах графиня взволнованно вздохнула и подвинулась к своему необычному гостю.
-- Есть лишь один способ. -- Шарль дразнил ее, прекрасно понимая, что без оплаты ему уйти не дадут. Но в то же время спровоцировать графиню должен он. Таковы правила игры. Иначе уступка документов будет выглядеть слишком грубо. Как простая продажа.
Спектакль под названием "соблазнение" де Бомон разыграл по нотам. Он всегда виртуозно исполнял свою роль, умея вовремя отключить голову. Живя в доме де Баца, этому невозможно было не научиться. Графиня поддалась сразу. Неясно, что уж ее больше возбуждало: то, что он мужчина, переодетый женщиной, или, возможно, все-таки немножко женщина...
Мавра Егоровна оказалась азартной. Видно, муж давно не давал ей проскакаться. А застоявшаяся кобыла, как известно, удержу не знает. После короткого, но бурного соития Шарля можно было вести в стойло и обтирать соломой -- пена валила с него клочьями.