"Ну разумеется, они приносят жертвы, - сказал Ли Ю, - полнолуние - жертва, и безлунная ночь - жертва, солнечный день - жертва, восход и закат - жертва. Светила, как и мы с вами, поклоняются духам предков. Если бы не это, настала бы вечная ночь, ни один луч света не мог бы проникнуть сквозь Небесную Твердь, чтобы осветить наши жилища".
Ван Гун задумался об этом, и на следующее утро попросил Солнце, чтобы то позволило ему увидеть братьев и сестёр. Солнце сказало: "Увидеть моих братьев и сестёр можно лишь раз в жизни. Готовы ли вы умереть ради этого?"
Ван Гун ответил: "Говорят, жизнь - всего лишь бородавка на теле смерти. На что она человеку, если тот не знает как выглядят братья и сёстры Солнца? Если мне суждено умереть, пусть я умру!"
"Это легко устроить", - сказало Солнце, и Ван Гун немедленно оказался в Стране Танцующих Солнц.
В этой стране все до единого жители были Солнцами, животные, растения и даже придорожные камни были Солнцами. Они самым любезным образом встретили Ван Гуна, и принялись расспрашивать о Поднебесной и её обитателях. В беседах и увеселениях прошло немало времени, столько, что Ван Гун совершенно потерял ему счёт. И вот, однажды, обитатели Страны Танцующих Солнц с грустью объявили, что пора возвращаться.
"Ну что же, - ответил Ван Гун, - я прекрасно провёл остаток жизни, теперь и умереть не жалко."
Едва он это произнёс, как очутился в Стране Мёртвых и предстал перед Ян-Ло.
"Почему вы здесь?" - спросил Ян-Ло.
"Я принёс жертву, и она оказалась смертельной", - ответил Ван Гун.
"Все жертвы смертельны, - сказал Ян Ло, - но все они смертельны в разной степени. Есть те, что убивают сразу, и есть те, что убивают постепенно. Вашей жертвы вполне достаточно, чтобы умереть. Тем не менее, нужно с этим подождать. Дело в том, что пребывание в Стране Танцующих Солнц наделяет человека солнечной пневмой в таком количестве, которого довольно чтобы прожить двести восемнадцать лет, три месяца и ещё двадцать четыре дня. Вы уж простите, но не в моих силах оборвать вашу жизнь до истечения этого срока."
"Ничего не поделаешь, - ответил на это Ван Гун, - вы настолько любезны, что я бы с удовольствием здесь остался, но, как видно, придётся потерпеть. Остаётся надеяться, что этого времени мне хватит, чтобы прояснить родословную Луны."
***
Дун Хайчуань позабыл своё имя, но угадывал имена незнакомцев. Ма Сюэли правой рукой писал на дощечке, левой метал дротики. И слова складывались в стихи, дротики попадали в цель. Госпожа Средняя Ми слизывала тушь иероглифов и превращалась в написанное.