— Разве они не такие, как ты? Хоть один из них?
— Нет, никто.
— А твои дочери?
— И они тоже. Я очень внимательно следила за ними все время, пока они не переезжали в другое селение к своим мужьям. Они такие же, какой была моя мать. Влияние, которое они оказывают на собственных мужей, да и на других женщин, достаточно велико, но ничем другим они не выделяются. Они проживают отведенную им жизнь и умирают.
— Так значит, они умирают?..
Она открыла деревянную дверь в стене, провела его внутрь, а затем заперла дверь на засов.
— Они умирают, — продолжила она с печалью в голосе, — так же, как их отцы.
— Возможно, если бы твои сыновья и дочери женились друг на друге…
— Это отвратительно! — возразила она. В ее голосе послышалась тревога. — Мы не животные, Доро!
Он пожал плечами. Большую часть своей жизни он только и делал, что не обращал внимания на такие протесты, заставляя несогласных изменять взгляд на подобные вещи. Человеческая мораль редко одерживала верх в столкновении с ним. Однако сейчас он проявил мягкость и сдержанность. Эта женщина была очень ценной. Если ее возраст составлял хотя бы половину того, о чем он думал, она была самым старым человеком из всех, кого ему доводилось встречать, — и она до сих пор была такой проворной. Она вела свой род от людей, имевших способности к долгожительству, сопротивлению болезням. Кроме того, у них наверняка должны быть и зачатки других необычных способностей, и это делает их весьма ценными для него. Эти люди, как и многие другие, пали жертвами работорговцев или межродовых распрей. Выжили немногие. Поэтому вот с ней, единственным выжившим гибридом, не должно ничего случиться, и в первую очередь она должна быть защищена от самого Доро. Он не должен убивать ее ни в гневе, ни при нелепой случайности, которые так легко происходят в этой стране. Он должен увести ее с собой, в одно из своих самых надежных поселений, где держит людей для разведения породы. Вполне возможно, благодаря своей необычности она все еще в состоянии произвести на свет потомство, и если он сможет подобрать ей породистых самцов, на этот раз дети будут достойны ее. Если нет, с ними будет то же, что и с ее уже существующими детьми.
— Ты будешь наблюдать, Доро? — спросила она. — Это то самое, что ты хотел видеть.
Он сосредоточил на ней все свое внимание. Она начала потирать руки. Эти руки были похожи на птичьи лапы: высохшие, костистые, с удлиненными пальцами. Пока он смотрел, руки начали полнеть, становились нежными и мягкими, похожими на руки молодой девушки. Плечи начали распрямляться, впалая грудь стала округлой и высокой, а бедра округло расширились, растягивая покрывавшую их материю, так что ему захотелось немедленно раздеть ее. Наконец она прикоснулась к своему лицу, разглаживая морщины. Тут же исчез старый шрам под левым глазом, а кожа лица стала гладкой и упругой. Женщина превратилась в настоящую красавицу.