Она следовала за ним с мрачным, почти зловещим предчувствием того, что все это походит на последнее замужество — с человеком, ни убежать от которого, ни пережить которого она уже не сможет. Такая перспектива делала ее осторожной и кроткой.
Теперь они оказались в долине, проходящей через влажную местность. Здесь было гораздо больше дождей, больше тепла, и еще больше москитов. Доро чувствовал себя больным и кашлял не переставая. Энинву подхватила лихорадку, но сразу избавилась от нее, как только почувствовала признаки болезни. Здесь и без того хватало несчастий.
— Когда только мы пройдем через эти земли! — с раздражением сказала она. Начинался дождь. Они шли по тропе, которую кто-то проложил через вязкую, доходящую до щиколоток грязь.
— Впереди нас, совсем близко, находится река, — сказал он ей и остановился, чтобы откашляться. — На ее берегу есть город, там я договорился с местными людьми, что нам дадут лодку, на которой мы сможем проделать остаток пути.
— Чужеземцы, — с тревогой произнесла она. Во время пути они старались избегать всяческих контактов с людьми, чьи земли они пересекали.
— Скорее, мы сами здесь будем чужеземцами, — сказал ей Доро. — Но тебе не о чем беспокоиться. Эти люди знают меня. Я делал им подношения, и обещал сделать еще, если они переправят моих людей вниз по реке.
— Разве они могут узнать тебя в этом теле? — спросила она, используя этот вопрос как предлог, чтобы дотронуться рукой до его твердого мускулистого плеча. Ей очень нравилось прикасаться к нему.
— Они узнают меня, — сказал он. — Ведь я — это не тело, которое на мне. Ты поймешь это, Энинву, когда я сменю его, и мне кажется, что это будет уже скоро. — Он сделал паузу из-за нового приступа кашля. — Ты узнаешь меня в новом теле, как только услышишь мою речь.
— Как это? — Ей не хотелось говорить ни о перемене облика, ни об его убийствах. Она пыталась вылечить его, чтобы ему не было нужды менять тело, но хотя она облегчала его болезнь и уменьшала кашель, она не могла полностью его излечить. А это означало, что очень скоро ей придется узнать всю правду о его превращениях, независимо от того, хочет она ее знать или нет. — Как я узнаю тебя?
— У меня нет слов, чтобы объяснить тебе это. Точно так же как ты не могла объяснить мне все до конца с теми живыми частицами в моей руке. Просто, когда ты услышишь мой голос, ты узнаешь меня, вот и все.
— Это будет тот же самый голос?
— Нет.
— А тогда как же?..
— Энинву… — Он внимательно посмотрел на нее. — Я говорю тебе, ты узнаешь!
Пораженная, она замолчала. Она верила ему. Почему так происходило, что она всегда верила ему?