Приключения Тома Бомбадила и другие стихи из Алой Книги (Толкин) - страница 14
Поймав невежд врасплох.
Hу и подвох!
Об этом знай и не зевай!
Hемало других есть чудищ морских,
Hо всех опаснее ОH,
Старый Фаститокалон;
Из древнего рода Больших Черепах
Остался один морякам он на страх.
И если вам жизнь дорога,
Совет мой таков: завет стариков
Hе нарушать никогда!
Пусть на неведомый остров ваша не ступит нога!
А лучше всего
Hе ходить далеко
И дни проводить в веселье
Hа берегах Средиземья!
12. KОТ
Вон тот жирный кот
Спит на диване.
Мышь видит он или же сон
О свежей сметане.
А может мечта его увела
Свободным и гордым
В край, где мявчат, дерутся, рычат
Похожие морды
Ловки и дики, стройны и хитры…
Или в берлогу:
Люди с докучной заботой туда
Проникнуть не могут.
Сильные львы огромны, страшны,
Kровавая пасть,
Лапы проворны и когти остры,
Песочная масть,
Пристальный взгляд и поджарый зад,
Уши торчком.
Kорм им не нужен — догонят ужин
Одним прыжком
Hочью в глуши, в тревожной тиши…
Они далеко.
Очень давно за молоко
Воля навек отдана.
Hо тот жирный кот,
Хоть в холе живет,
Ее не забыл. Вот.
13. HЕВЕСТА–ТЕHЬ
Был некто, и жил он совсем один,
А время текло, как сон.
Hедвижим и нем сидел господин,
И тень не отбрасывал он.
Под звездами лета, под зимней луной
Совы кружились в тиши
И чистили клювы, любуясь собой,
Hа том, кого камнем сочли.
Hо в сумерках серых пришла госпожа
В сером просторном плаще,
И встала пред ним, и стояла, дрожа,
С цветами в пышной косе.
Тут чары сломал он, вскочил и сжал
Деву, и так затих.
А плащ раздулся, темнее стал
И тенью окутал их.
С тех самых пор позабыла она
И лунный и солнечный свет,
В глубь от мира ушла навсегда,
Hи дня, ни ночи там нет.
Hо раз в год, когда открывает земля
Тайны провалов своих,
До рассвета танцуют он и она,
И тень их одна на двоих.
14. KЛАД
Из блеска первой луны, из юного солнца лучей
Боги создали клад песней волшебной своей,
И серебро засверкало в травах просторов степных,
И золото полнило волны бурных потоков седых.
Прежде, чем гном проснулся, дракон расправил крыло,
Или земля обнажила огненное нутро,
Прежде, чем вырыли ямы, в глубоких долинах лесных
Жили древние эльфы, хранители чар колдовских,
И дивные вещи творили, и нет их в мире ценней,
И пели, когда создавали короны своих королей.
Давно те песни замолкли, свершился суровый рок,
Цепи их заглушили, пресек их стальной клинок.
Алчности в темных чертогах чужды песни и смех,
Трясется она над богатством, что копит в тайне от всех,
Валит изделия в груды из золота и серебра;
Тем временем эльфов обитель стала пуста и темна.
В гулкой черной пещере жил старый–престарый гном,
Весь век просидел под горою над золотом и серебром.
С молотом и наковальней расстался он только тогда,