А часом позже они перевезли на квартиру Аперманис Юлины вещи и принялись за уборку.
* * *
Глубокой ночью, обессилевшая от усталости и нахлынувших на нее проблем, Юля стояла под горячим душем и спрашивала себя, откуда она взяла в себе столько сил, чтобы взвалить на свои плечи все горести и напасти совершенно чужого ей человека. Неужели деньги – столь мощный рычаг, с помощью которого можно отыскать в себе скрытые душевные и физические резервы? Вот Крымов всегда говорил, что деньги в жизни – это все, и все его почему-то потихоньку презирали за это. Чистоплюйство – пожалуй, так можно охарактеризовать это отношение к его вполне справедливым словам. Можно говорить о том, что деньги в жизни занимают не первое место, что честь, порядочность, совестливость имеют куда большую ценность, но куда ты денешься с этим бременем духовных сокровищ, если у тебя нет денег? И как ты докажешь всему миру свою состоятельность, если ты несвободен? Ведь только с помощью денег человек может обрести свободу перемещения в пространстве, только обладая определенными материальными ценностями, можно с уверенностью глядеть в будущее, и это не простые слова, это истина…
Юля не заметила, как вышла из ванны и, накинув халат, вошла в комнату, где на широкой двуспальной кровати, застеленной чистейшим бельем, уже поджидала ее, нахохлившись и поджав под себя ноги, одетая в нарядную и немного детскую, в красный горох, фланелевую пижаму Рита Аперманис. Спать с ней в одной постели было одним из условий, причем непременным.
– Ну что, спим? – спросила Рита, накрываясь махровой простыней, и благодарным взглядом скользнула по Юле. – Ты тоже накрывайся своей простыней и давай спать. Господи, неужели я сегодня высплюсь?
– А ты не можешь еще раз показать мне свои синяки?
Рита откинула простыню, приспустила пижамные штанишки и показала побледневшие кровоподтеки на бедре.
– Заживают, – сказала она, слабо улыбаясь.
– Спокойной ночи, – Юля протянула руку и коснулась плеча Риты. – Ничего не бойся… Это ничего, что я на «ты»?
– Да, конечно, ничего… – и Рита, зарывшись головой в простыню, прижалась к Юле. – Спасибо тебе… и спокойной ночи…
Поплакав всего несколько минут легкими детскими слезами, Рита вскоре затихла и уснула.
Утром затея проживания в чужой квартире за деньги показалась Юле чудовищно нелепой. Проснувшись и открыв глаза, она сначала долго смотрела на спящую безмятежным сном Аперманис, после чего тяжело вздохнула и поняла, что раз уж ей довелось вляпаться во все это, то надо использовать желание клиентки помочь уже в ее, Юлином, расследовании. Быть может, поэтому, не дав ей опомниться и даже не спросив, как Рита провела ночь и не изнасиловал ли ее Неизвестный на этот раз и не избил ли ее, Юля первым делом заставила ее сделать вместе с собой легкую гимнастику, облиться холодной водой и плотно позавтракать овсянкой и бутербродами с сыром.