– В кино с подружкой ходила…
– С подружкой? И как зовут эту подружку?
Но вместо ответа Катя вывернулась из отцовских рук, мазнула губами по его щеке и шепнула ему на ухо:
– Пап, у меня все нормально.
За ужином отец не выдержал, вернулся к волнующей его теме, но привлек к ней (за что Катя мысленно была ему благодарна) и дочь.
– Представляешь, еще один долг нарисовался… В десять тысяч долларов. Я понимаю, не может такое количество людей, сговорившись, выкачивать у меня несуществующие долги Ирины, но все равно возникает такое чувство, будто бы меня хотят надуть. Что это за долги, Катя? Может, ты что-то вспомнишь? Что такого могло случиться с твоей мамой, на что ей могли понадобиться эти деньги? Подумай хорошенько, может, вспомнятся какие-то детали?
Ей было стыдно, но именно о том времени, о котором отец расспрашивал ее, она не могла рассказать ничего – ни о маме, ни о ком бы то ни было, кроме Валеры. Все ее мысли кружились тогда только вокруг этого человека, и только о нем она была в состоянии думать. Ей казалось, что мама ведет обычный для нее образ жизни, ездит на работу, занимается хозяйством, все как всегда… Но при всем при том она продолжала следить за собой, хорошо одевалась, ездила на дорогой машине, словом, внешне вела прежний образ обеспеченной и, в сущности, всем довольной молодой женщины. Хотя нет, она действительно выглядела чем-то расстроенной, озабоченной, но разве отец не понимает, что с ней тогда происходило? Ведь он тогда редко бывал дома, и все они – и мама в первую очередь, и дядя Боря, и сама Катя – знали, что у папы роман с Исабель. Что же это, маме радоваться, смеяться, петь песни? Давно уже прошло то время, когда мама пела, точнее, напевала, что-то делая на кухне или прибираясь, теперь эта привычка перешла к Кате, но, когда Кате бывало плохо, разве могла она петь? Вот и мама давно уже не пела, чаще всего молчала, а нередко можно было услышать, как она тяжело и как-то надрывно стонет. Сейчас, когда за плечами Кати был пусть недолгий, но полный драматизма и трагизма роман с Валерой, она могла себе представить, каково это – быть обманутой любимым человеком. Она никогда не спрашивала себя, почему же мама не разводится с отцом, почему не выходит замуж за своего вечного поклонника и воздыхателя Желтухина. Должно быть, чтобы совершить этот поступок, недостаточно любви одного человека, Желтухина, а мама, по всей видимости, продолжала любить отца.
– Я понятия не имею, на что могли понадобиться ей эти деньги, – пожала плечами Катя. – У нее же все было! Она была женщиной небедной, это же понятно, и могла позволить себе все, что угодно… Даже машину могла купить дорогую, думаю, ты бы ей не отказал… Но она мне ни о чем таком не говорила…