— Может, кофе?
Я сглотнула, не понимая. Он со мной заговорил? Просто взял и осмелился со мной заговорить? Предложить мне кофе? Наблюдать сверху, как я реву?
Как он посмел? Просто заговорить с кем-то, кто его презирает. Считает его уродом. Как он мог просто спросить меня о чем-то? Разве, он не чувствует к себе того же, что и мы все к нему? И, разве, он не чувствует к нам всем то же, что и мы к нему?
Не меняясь в своем омерзительном лице, он развернулся и пошел к двери. Я вытерла щеки, поднимаясь. На улице было солнечно и пусто. На улице было холодно и гадко. На мутную серо-голубую улицу падали отвратительные призрачно-желтые лучи солнца. Это как его глаза… Невзрачные, бледные, тусклые глаза в кольце желтых ресниц. Я отвернулась от окна.
Дверь тихо хлопнула, впустив урода с маленькой коричневой пластиковой чашечкой. Тут же запах, что сводил мои мысли судорогами пару часов назад, заполнил нос, горло, проник в легкие, уже расшифровавшись в нечто томительно-привлекательное.
— Горячий. — Сказал он, протягивая мне стаканчик.
Я не могла сделать вид, что не беру. Руки протянулись раньше, чем я смогла одернуть себя. Я не смотрела на него. Я смотрела только в бежевую пенку на поверхности и вдыхала аромат. Вдыхала, вдыхала и вдыхала. Как будто у меня вместо легких был газовый баллон, и я могла сохранить этот аромат в себе. Законсервировать. На потом.
Отвернувшись к окну, я обхватила стаканчик двумя ладонями. Распространяясь по поверхности ладоней, боль притупляется. Постепенно, медленно боль проникает все глубже, сквозь кожу и мышцы, к самым костям. Это терпимо, если шевелить пальцами. Это наказание за то, что я не могу сказать ему «спасибо». Я не могу сказать этому уроду «спасибо» за чашку кофе, о которой мечтала последние часы.
Подув, я снова вдохнула. Слишком горячо, но если притронуться лишь губами…
Когда за спиной тихонько хлопнула дверь, я вздрогнула. Обернулась. Я осталась одна. Он ушел.
Стало спокойно. Останься он здесь, я испытывала бы чувство вины из-за того, что не могу поблагодарить. А так, он просто ушел. Будто и не было его. Вот, и хорошо. А мне работать надо…
«Ты куда пропала? Мы в Винстриме» — сказала SMS. Подняв взгляд на последнюю, третью статью, я сжала телефон.
Я забыла, что у Аньки День рождения или я не хотела помнить, что у Аньки День рождения? Именно это она мне сказала вчера утром…
Она сказала: Курсач горит. Не успеваю.
Она подразумевала: Ты не можешь подарить мне ничего, кроме этого…
Она не произнесла это вслух, но она сказала. Я хотела об этом забыть. Я почти забыла.