Всадники пустились галопом вдоль реки. За исключением одной-двух карет, везущих запоздалых гуляк, набережные были пусты. То тут, то там на Неве сверкали огни барж. Меньше чем через час заговорщики были уже у ворот дворца. Как они и предполагали, стражники дремали на посту.
— Открывайте ворота! Приказ царя! — властным голосом закричал Алексей. — Императорская гвардия, Измайловский полк. У нас приказ арестовать императрицу.
— Если они будут сопротивляться, — проворчал Барбере, — я их убью.
Но находившиеся под винными парами, к тому же застигнутые врасплох стражники не проронили ни слова.
Несколько мгновений спустя четверо всадников остановились перед крыльцом павильона, в котором жила императрица. Алексей, Себастьян и Барбере быстро соскочили на землю и стремительно ворвались во дворец. Франц остался с лошадьми, сжимая в руке пистолет.
— Императрица? Где императрица? — кричал Алексей.
После полуночи дворец был почти пуст. Только на втором этаже раздавались голоса.
— Ради бога, что здесь происходит? — раздался встревоженный голос женщины. Облокотившись на балюстраду, она смотрела вниз.
Себастьян узнал княгиню Дашкову.
— Где императрица? Мы пришли ее защитить. Царь отдал приказ завтра утром ее арестовать! — ответил Себастьян.
Екатерина Дашкова вскрикнула. Появилась еще одна женщина и спросила:
— Кто вы?
Танцующий отблеск трех свечей, вставленных в подсвечник и догоревших почти до самой розетки, не давал разглядеть ее как следует, но по распущенным золотистым волосам, трепещущим на сквозняке, как полотнище орифламмы, Себастьян узнал баронессу Вестерхоф.
— Баронесса, нельзя терять ни минуты. Идите разбудите императрицу.
Узнав голос Себастьяна, дама издала невнятное восклицание. Рядом с нею возник еще один силуэт, белая фигура в ночном чепце. Принцесса Анхальт-Цербстская.
— Принцесса, — крикнул Себастьян, — я Сен-Жермен. Пусть императрица соберется и оденется как можно быстрее.
Пробормотав что-то, принцесса исчезла. Вместо нее появился какой-то слуга со светильником и, увидев людей внизу, стал истово молиться, призывая Богородицу и всех святых.
Наконец на балюстраду вышла сама Екатерина и склонилась, чтобы разглядеть непрошеных гостей.
— Григорий, это ты? — спросила она встревоженным голосом.
— Нет, это Алексей.
— А кто с тобой?
— Ваши друзья. Поторопитесь! Немец послал своих прихвостней, чтобы вас арестовать.
— Арестовать? Меня? — негодующе воскликнула императрица.
— Ваше величество, я был на ужине в Зимнем дворце и слышал об этом своими собственными ушами, — вмешался Себастьян. — У нас мало времени.