– Это всего лишь аванс, моя дорогая. Вторая половина – потом, – объяснила ей графиня, засовывая новые хрустящие банкноты в обмякшую руку Сенды. И бойко добавила к этому еще одну ложь: – Разумеется, я вычла мои комиссионные, об этом можешь не волноваться.
К началу февраля Сенда практически встала на ноги. В пятницу утром, шестого февраля, графиня ввела ее в то, что она называла «скромной, но респектабельной» квартирой недалеко от Академии художеств, с высокими потолками и большими прямоугольными окнами, выходящими на Неву.
– Я знаю, это не та сторона реки, – извинялась графиня Флорински, – но зато квартира меблированная и довольно приятная, и в ней есть три спальни, и довольно милая гостиная. Это именно то, что тебе нужно, для того чтобы у тебя был свой салон.
– Мой… что? – Сенда пристально уставилась на подругу.
– Твой салон, конечно! Само собой разумеется, дорогая, что тебе придется устраивать приемы. Ты просто обязана будешь это делать, понимаешь?
Сенда медленно исследовала свое новое жилище, с любопытством заглядывая в чуланы, слоняясь по комнатам. Даже сейчас, в разгар холодной ветреной зимы, в квартире чувствовалась атмосфера тепла и изящества. Просторная гостиная была обставлена очень просто: в ней кроме тяжелой деревянной мебели помещались облицованный плиткой камин и черный рояль. В обстановку также входили развешанные по стенам репродукции с классических полотен, латунная люстра с плафоном в виде стеклянного шара и стулья из гнутого дерева. Окна закрывали тяжелые плотные гардины с множеством сборок и легкие занавеси из полупрозрачного белого газа, а диван покрывал гобеленовый чехол. Блестящий деревянный пол был утеплен восточными коврами с геометрическим узором, а маленькие чайные столики покрыты вышитыми скатертями. Небольшая столовая, примыкающая к гостиной, имела строгое убранство: фиалкового цвета стены, резной буфет и четыре стула вокруг накрытого белой скатертью квадратного стола, над которым был подвешен бронзовый светильник. Сенда пришла в восторг от самой маленькой из трех спален, в которую графиня, не стесняясь, приказала принести некоторые «сокровища» из детской Даниловых: кроватку, манеж, стульчики и несметное количестве игрушек. «Тамара будет на седьмом небе», – подумала Сенда и стала горячо благодарить подругу за проявленную заботу. «Что такое? Какие пустяки», – отмахнулась от нее графиня, не скрывая, однако, удовольствия. При виде самой большой по размерам спальни, Сенда подумала, что это – мечта любой женщины. Стены были затянуты бледно-голубым шелком, а развешанные на них эстампы в латунных рамках, с преобладанием цветочных мотивов, и с цветочным же рисунком ситцевые занавески придавали комнате вид весеннего сада. Главным предметом, привносившим женственную ноту в обстановку, был, однако, неправильной формы туалетный столик, пышно отороченный тремя ярусами кружевных оборок цвета слоновой кости. На его стеклянной поверхности находились все орудия, необходимые женщине для ухода за своей внешностью, – две лампы в шелковых абажурах по бокам круглого зеркала в серебряной оправе, перед которым сгрудились серебряные расчески и щетки, флаконы с лосьонами, духами и одеколоном. Здесь же стояла изящная хрустальная ваза с чайными розами. А третья спальня, обставленная в спартанском стиле, предназначалась для прислуги – так сказала ей Флора.