Эви надоела мрачная задумчивость Коула.
– Эй!
Коул подошел к торговому автомату и взял синюю бумажную салфетку.
– Ты очень любезен, – пробормотала Эви. Коул резко развернулся и направился к ней. Их тела застыли в нескольких дюймах друг от друга.
Эви почувствовала на щеке дыхание Коула. Взгляд Коула скользнул по нежной шее Эви, по ее обнаженным плечам. Ветер принялся играть ее волосами. Эви подняла руку, чтобы убрать их с лица. Но вместо этого она медленно провела пальцами по шее Коула. Она уже не знала, хочется ли ей укрыться от его ищущего взгляда или, напротив, продолжать ощущать этот взгляд и представлять себе прикосновения Коула, его жгучие поцелуи.
– Мне нужно туда, – произнес Коул. У Эви пересохло во рту.
– Простите – куда?
Коул взял ее за локоть и жестом заставил отойти в сторону.
Он распахнул дверцу машины и наклонился внутрь, чтобы открыть капот.
Эви поняла, что должна чувствовать проколотая шина, когда из нее выходит воздух.
Коул с глухим стуком захлопнул дверцу. Эви последовала за ним к капоту.
– Ты вовсе не обязан качать бензин каждый раз, как мы останавливаемся, – сказала она. – Это и я могу сделать.
– Что ты можешь? Говорить «нет»? – Эви невольно понизила голос.
– Что это с тобой? Я же сказала, что мы можем быть друзьями. Я думала, что ты со мной согласен.
– Так не пойдет. Побереги пальцы.
Эви отдернула руку, и Коул открыл капот. Он сдвинул крышку радиатора влево, и из-под нее вырвалась струйка пара.
Эви посмотрела на застывшее в решимости лицо Коула и сочла за лучшее отступить, вернувшись на сиденье пассажира. Но обтянутые кожей сиденья «конквеста» даже на вид были раскаленными и липкими. И ноги у нее прямо зудели – до того хотелось их размять. Эви выгнула спину и потянулась.
Коул нагнулся, чтобы поправить дворники.
– Коул, я прошу извинить меня, если я опять забежала вперед. Мне действительно свойственно торопиться во взаимоотношениях с людьми, но, по правде говоря, мне уже надоело извиняться за то, что ты мне нравишься.
Коул что-то пробурчал и вытер руки от загустевшей смазки о бумажную салфетку.
Эви стукнула кулаком по крылу автомобиля.
– Мы должны с тобой ладить! Мы, в конце концов, партнеры. И если ты чувствуешь себя неловко, мы можем установить какие-то границы.
Коул выпрямился. Его голубые глаза встретились с глазами Эви.
– Тогда мы уже давно их перешли.
– Это как?
Его взгляд скользнул по волнистым волосам Эви и ее зардевшимся щекам. Она почувствовала, что в груди у нее разгорается жар, от которого по всему телу растекается сладкая истома. Ей хотелось переступить с ноги на ногу, стряхнуть с себя это обессиливающее ощущение, пронизывавшее ее подобно электрическому разряду. Что с ней происходит?