Его беспокоило, что Кинан с такой пугающей легкостью контролирует его эмоции, хотя психиатр уже перестал использовать в своих сеансах лекарственные препараты. Если бы Лукас верил ему хотя бы на йоту меньше… Но он доверился Кинану безоговорочно, и эта слепая вера пугала его так же, как и резкие переходы от ярости к абсолютному спокойствию. При обычных обстоятельствах Лукас никому бы так сильно не поверил, даже лучшему другу — значит, Кинан сделал с ним нечто такое, что обеспечивало ему покладистость со стороны Лукаса. Грег накинулся было на психиатра, обвиняя его в этом, но Кинан лишь улыбнулся.
— Да, я предпринял кое-какие меры, — спокойно подтвердил он. — Когда ты находился в состоянии наибольшей восприимчивости, я дал тебе несколько очень глубоких, очень сильных установок насчет полного доверия ко мне. Это было необходимо. Погоди, погоди, прежде чем ты впадешь в неистовство, позволь объяснить, что эти установки имеют вполне определенные границы. Они срабатывают потому, что ты сам хочешь сотрудничать со мной — как бы ни убеждал тебя в обратном твой разум. Ты веришь мне подсознательно. Как только ты решишь — опять же, на подсознательном уровне, — что не желаешь дальнейшего сотрудничества, тебе не составит труда воспротивиться непосредственному приказу, не говоря уже об установке.
— Я тебе не верю.
— Я дал тебе хоть один повод усомниться во мне?
— Нет, — неохотно признал Лукас.
— Я не дам такого повода и впредь. Клянусь тебе, Грег, я никогда не скажу и не сделаю того, что могло бы причинить тебе вред А сейчас я попросил бы тебя сделать глубокий вдох и расслабиться. Пора тебе «возвращаться» на Джаинос и рассказать мне, что произошло после того, как ты совершил посадку на планету.
И Лукас начал вспоминать.
Он отправился с «Келсоу Моран» на шаттле вместе с двумя членами экипажа и Лайлом Гордоном. Гордон сказал, что Лукасу и его людям следует оставаться в шаттле, пока он сам выйдет на поверхность планеты. Лукасу не понравился приказной тон Гордона, ему не нравился и сам Гордон. Но приказ Сорсели был предельно ясен: по прибытии на Джаинос неукоснительно исполнять инструкции Гордона, чтобы он ни говорил делать. И Лукас подчинился Гордону. Он позволил ему покинуть шаттл и взять с собой объемный контейнер для геологических образцов. Штатский отсутствовал часа три — более чем достаточно для того, чтобы Лукас и его ребята, Кроутер и Эдрик, почувствовали беспокойство.
Сам по себе окружающий пейзаж не внушал тревоги. Шаттл приземлился в тропической зоне, на равнине типа саванны, покрытой высокой трявянистой растительностью, среди которой были разбросаны группы чахлых деревьев и кустарника. Гордон направился к одной из этих групп. Вскоре оставшиеся в шаттле потеряли его из виду в высокой траве, но он спугнул несколько стаек похожих на птиц небольших существ, которые взмыли в воздух с пронзительными криками, а потом снова пропали в траве, когда Гордон удалился. Кроме этих пташек единственным признаком животной жизни на Джайносе были насекомые, время от времени пролетающие мимо шаттла.