— Искер, — сказал Уртханг.
— …привязывают этот самый искер на место, спускают его вниз, и он об грудь Даша с неприятным глухим звуком — бряк! А тот, негодяй, еще куртку расстегнул, и на дно искера песка неслышно подсыпал. Те в отчаянии вытаскивают это все наверх, а колодец глубо-окий, что внизу — не видно, а Даш не вровень же с водой, а чуть повыше, и получается, что колодец завален преизрядно. Они еще дернулись — мол, может попробуем откопать? А старший ихний и говорит: нет, я Ультафа с детства знаю, уж если тот решился колодец погубить, то порушил все, и вода снова здесь не скоро будет. Куда они уехали? Кто-то след нашел, говорит — туда. Тогда, говорит старший, попробуем их нагнать поскорее, пока не засохли, а не нагоним — тогда возвращаться можно. Тогда они в песках сами пропадут. И все уехали.
— А потом? — спросил Глиста для порядка.
— А потом мы до вечера в оазисе отдохнули, напились как следует, коней напоили, с собой воды на четыре дня взяли, догнали эти три сотни в песках — а они измученные были, сухие — по ночному холодку быстро их достали, накрыли сонных и вырезали начисто. Вот такой был мальчик Даш. С ним еще много чего интересного было. В Эркетриссе, например.
— И куда он делся? — спросил Шольт.
— Недоглядел я, — вздохнул Томори. — Год спустя после Эркетрисса пошел он в какой-то пустяковый лет, уже старшим, конечно. Он к тому времени по аймарскому счету постоянным лейтенантом числился. И никто не понял, как получил он при штурме каким-то поганым бревном по черепку. Просто не успели заметить даже. Мне приятель рассказывал, который там был — ничего, говорит, особенного, камни, значит, полетели, по левую руку сельскому мясу на голову свинец льют, тут рядом обычное бревно хряснуло и отскочило, даже не сильно, и только крикнул кто-то. Только через пару секунд сержант, значит, оборачивается к Дашу за командой — а тот сидит с этим бревном чуть ли не в обнимку и головой мотает. Летучку они все равно отработали на ура, городишко спалили, но Даш понял, что больше работать не может. Что-то там в мозгах повредилось после контузии, стал он прихрамывать, слышать хуже, шатать его стало иногда… в общем, развалился человек. В простой жизни вроде ничего, а в бою — ни тебе координации, ни тебе реакции. Он пошел к мастеру Искусства, одному из лучших целителей храмового Ордена, а тот сказал, что медицинская магия в таких случаях полного восстановления дать не может. То есть, какие-то варианты облегчения он предложил, но совершенного исцеления, говорит, не будет. И не надейтесь. И ушел Даш в отставку. Денег у него хватало, за три года с такой карьерой он набрать успел немало. Купил домик на севере, вроде бы неплохо жил, а через три месяца — бац! Прошла в тех краях эпидемия хигонки. И пока мастера собирались, пока заразу блокировали, Даш эту мерзость подцепил — и все. Вот это называется: везуха кончилась. А какой парень был! Я его уже в Отряд рекомендовать собирался. Ему б еще шесть лет у нас поднатаскаться… ты понимаешь, он из ничего мастером за три года стал! А тут бы еще шесть лет, да не где-нибудь, и даже не в Аймаре, а у нас! Может, сейчас был бы он даже в главной команде… а не в главной, так командиром четвертой когорты уж точно, вместо этого долбо… виноват, исправлюсь.