Господи, какая тоска, лежать в постели под радиоспектакль с участием одноклассников, про которых и так все знаешь – могла, не слушая, сама текст написать. Дин, звяканье чашек.
– Со сливками?
– Спасибо.
– Нет, мне без сахара.
– Хороший кофе.
– Мы ведь не из-за денег пришли, мы про деньги не знали… Мы с вами хотели познакомиться. Такая невероятная история, что у Димки есть сестра, просто сериал… – Пупсик суетится под клиентом. – А Ира точно не придет?
– Она за городом. – Дин.
– Знаете, у нас очень болезненный разрыв, мы были самыми близкими подругами. С этой квартирой столько связано, у нас здесь начался роман. Я так люблю эту квартиру, эту кухню. А ты? – У Пупсика полное недержание.
– Я тоже. – Виноватый голос Тихони.
– Вы уже со всеми встречались? – Пупсик опять торопится.
– Со всеми. – У Дин голос как у робота.
– Со всеми вместе? – Тихоня не выдержал.
– Да. – Безразличная Дин, динамик делает обертона ниже, и голос точно как у Димки.
– Ёка и Васька общаются с Иркой? – Пупсик потрясена.
– Да, мы встречались вчетвером. – Дин.
– Из-за денег на все готовы, – обиженный голос Пупсика, – мы-то с вами так встретились, мы про деньги ничего не знали.
– Они и до моего приезда общались. – Дин.
Пауза.
– Понятно. – Удивленный Тихоня.
– Димка такой светлый человек… – Растерянная Пупсик.
– И что, они готовы все вместе встретиться? – Напрягшийся Тихоня.
– Кроме Иры. – Дин.
– А ей-то что? – Пупсик возмущена.
Дура, я тебе же хочу лучше сделать. Я-то могу смотреть в глаза кому угодно, а ты – через одного, не потому, что виновата, а потому, что тебя приучили, что ты по жизни виновата.
– Я мало что понимаю во всех ваших отношениях, и у меня нет возможности вникать, – черствый голос Дин.
– И моя жена готова? – Тихоня.
– Твоя бывшая жена! – Агрессивная Пупсик.
– Она согласилась. – Дин.
– И Васька? – Пупсик.
– Ему деньги нужны, у него сын родился, – ленивый голос Дин.
– Сын родился? – потрясенный возглас Пупсика, длинная пауза, звон ложки о край чашки. – Так…
Пауза раз в пять длинней корректной. Неужели она не знала, Москва же такой маленький город…
– А на ком он женился? – Пупсик, бедная Пупсик, и нет меня, которая утешит, убедит, что назло родил сына, а любит только ее, ведь у нее в жизни так мало доказательств собственной женской реализованности. Только дочка, сестра, домашняя прислуга, отличница… Когда человек запрещает себе сексуальность, он потом обязательно запрещает себе любить и защищать ребенка, невозможно же любить и защищать плоды того, что ты бессознательно считаешь грехом, от этого же крыша поедет. А потом эта Пупсикова плебейская привычка оплачивать присутствие мужика в своей жизни любыми унижениями, терпеть все от Васьки, делать аборты от Тихони весь период его метаний между двумя бабами. Да еще с таким надрывом делать, что столб от чувства вины женится. Конкурировать с Ёкой размерами Тихониных угрызений совести.