Они вернулись на набережную и стали прогуливаться под платанами. Голландец взял «Мистера» под руку. У платанов были узловатые ветви, как пальцы старика, страдающего отложением солей.
— Бронежилет, — спросил Голландец, — это что-то военное?
Вы — русский военный?
— Военнообязанный, — уточнил «Мистер».
— Десант (descend)? — переспросил по-английски Голландец, решив, что этот язык наиболее доступен собеседнику.
— Спецпропагандист.
— А, спецназ, понимаю, — удовлетворенно заключил он.
— Нет, пропагандист, — понимая, что объяснить не в состоянии, настаивал «Мистер». - работа с военнопленными, допросы…
— О, допросы? Пытки? Мистер — садист?
— Садист, — безысходно согласился «Мистер», — еще какой садист, — добавил он по русски.
— У меня есть для вас работа, — наконец, предложил Голландец. — В ночном клубе… Десять тысяч долларов…
— Сразу бы так, — обрадовался «Мистер». — «Ну и ставки у них!» — с восторгом подумал он.
Холодный воздух спустился с вершины самой высокой горы в Европе, и, растекаясь по отрогам, достиг глади озера.
Неподалеку полицейский внушал молоденькой студентке, что негоже ездить на мопеде по пешеходной зоне. Студентка ему нравилась. Она была из итальянского кантона.
В раздевалке, под которую были отведена комната с душем, кроме «Мистера Бронежилета» никого не было.
Ночной клуб явно не отвечал его представлению о подобных заведениях в цивилизованной Европе. Скорее, он походил на пустующий склад, с несколькими служебными помещениями и площадкой для выступлений посередине. Но по шуму голосов и шарканью ног, слышимых за перегородкой, отделявшей раздевалку от арены, «Мистер» догадывался, что зрителей будет полный аншлаг.
Привычно разделся и натер себя тональным кремом, отчего тело стало выглядеть загоревшим. Размял мышцы, и стал ждать, пока крем впитается в кожу. Огляделся, в поисках зеркала, чтобы удостовериться, нет ли разводов и подтеков, но зеркала не нашел, даже самого маленького.
— Черте че, — пробормотал «Мистер». — У нас в самом захудалом клубе гримерка лучше.
За перегородкой прогремел голос, усиленный динамиками, и тут же перестали шаркать подошвы и бубнить голоса.
«Бронежилет» не смыслил в немецком, но решил, что конферансье объявляет первый номер программы.
Голландец, который привез его в это заведение, сообщил, что за «Бронежилетом» зайдут, прежде чем объявят его выход. Так что «Мистер» не боялся пропустить собственное выступление.
Наступившая после объявления ведущего тишина вдруг разорвалась криками, топаньем ног и свистом. Такого всплеска эмоций «Бронежилет» не встречал даже на футбольных матчах.