Среди колонии политэмигрантов существовала группировка греческих моряков, ранее служивших на американских, английских, французских и других судах. Они, как правило, никаких политических вопросов не поднимали, занимаясь в основном улучшением для себя бытовых условий. Поэтому, как заявил Ф., они не считали нужным ставить о них нас в известность. Но случилось непредвиденное: лидеры группы моряков уговорили остальных нелегально уйти за кордон, добраться до Организации Объединенный Наций, где выступить с заявлением в каком бедственном положении в СССР, как они считали, находятся греческие политэмигранты и, в частности, моряки.
По сообщению агента Ф., который находился среди моряков, беглецов, изъявивших желание уйти за кордон, было 24 человека. Они раздобыли оружие, карты, веревки и другие переправочные средства и приготовились к поездке в район Термеза, где решили форсировать Амударью и уйти в Афганистан.
Последнее, что сообщил Ф.: экипированная всем необходимым группа покинула греческий городок и сосредоточилась в пустом бараке в районе поселка Дурмень, откуда завтра она двинется по маршруту бегства.
Срочная рекогносцировка местности показала, что интересующий нас барак расположен метрах в тридцати от проселочной дороги, по которой изредка движутся люди и машины в направлении расположенного неподалеку заводика и обратно. С другой стороны барака был обрыв, внизу которого протекает глубокий арык. У входа в барак моряками выставлен часовой, чтобы он вовремя предупредил их о возникшей опасности.
Решение начальством было принято одно: группу задержать, пока она не покинула барака. Возможности беглецов в бараке для сопротивления будут ограниченны, особенно если провести задержание их на рассвете, когда моряки еще будут спать. Но часового нужно было снять бесшумно, по всем правилам партизанского искусства.
Весь вечер и ночь готовилась операция по захвату. Но как бесшумно снять часового? Окончательное решение созрело уже на месте захвата, на рассвете.
В это время на заводике кончилась ночная смена. Около двух десятков рабочих, мужчин и женщин, окончивших смену, прошли домой недалеко от барака. Часовой на них никак не реагировал. Более того, часовой сам вышел к проселочной дороге и что-то спросил у проходящих. Решение созрело немедленно. Геннадий Дурандин и Володя Борташевич "одолжили" у завода две промасленные спецовки, слегка "прикоптили" свои лица и под видом рабочих, окончивших смену, двинулись мимо барака. Продолжая якобы ранее начатый разговор, они остановились невдалеке от часового, не обращая на него никакого внимания. А тот наблюдал за ними. Геннадий и Володя в разговоре достали папиросы и стали искать спички. То ли от сырости, то ли еще по какой причине они не загорались, и тогда один из них показал рукой на костерок возле часового. Не торопясь, продолжая между собой разговор, они подошли к нему попросили достать тлеющий уголек. Далее всё, как принято было говорить в то время, было делом техники. Через 15 секунд часовой с кляпом во рту и закрученными назад руками лежал на земле, а мы, группа оперработников, молча бежали к окнам и двери барака, перекрывая беглецам пути отхода...