Во время фестиваля Федоров был в отпуске. Прогуливался по городу, фотографируя различные делегации. В один из дней в районе ГУМа увидел плачущего иностранца и нашего милиционера, который никак не мог выяснить, в чем дело. Федоров поспешил на помощь. Фамилия иностранца была Андерсон. Он был из английской рабочей делегации, прибывшей на фестиваль в Москву. В метро карманники срезали у него фотоаппарат, и он теперь убивался от мысли, что не сможет привезти своим товарищам снимки о фестивале. Зашли в милицию, оформили документ о пропаже, и тогда Федоров снял свой фотоаппарат и дал его англичанину, с тем чтобы тот смог заснять все интересовавшее его на фестивале, а перед отъездом вернуть аппарат, позвонив предварительно по телефону.
Наш переводчик и оказался свидетелем звонка Андерсона (а не разведчика Ансона!) на квартиру Федорова.
Я вспоминаю часто о судьбе Виктора Константиновича. В первое время, после проверки, появилось даже желание извиниться перед ним за те мягко говоря, неприятности, которые мы ему принесли. Как бы в шутку я высказал эту мысль одному из моих начальников. Он внимательно посмотрел на меня и сказал: "Что ты дурью-то маешься?" На этом благотворительные мои порывы и закончились. И все-таки дело я завершил постановлением о его прекращении и сожжении имеющихся в деле материалов. После XX съезда КПСС такая вольность была представлена оперативному составу органов КГБ.
РАБОТА ЗА СЕМЬЮ ПЕЧАТЯМИ ТАЙНЫ
Защита секретов и безопасности государства издавна были уделом как специальных служб, так и власть имущих. Еще Иван Грозный перлюстрировал письма князя Курбского, а Екатерина II негласно контролировала в XVIII веке содержание докладных записок французского посла. Известна также деятельность 4 отделения графа Бенкендорфа. Перечислять, наверное, можно до сегодняшнего дня. С годами секретная переписка послов и разведывательных служб совершенствовалась: применялись тайнопись, микрофотографии, голография и особенно кодовая и шифрованная переписки, построенные ни цифровых шифрах и перфолентах. Прочитать их было невозможно, или почти невозможно. Кстати, цифровой пятизначный шифро-текст изобрели наши советские специалисты в годы Великой Отечественной войны для связи с партизанскими отрядами. Затем такой принцип переписки был взят на вооружение почти всеми разведками мира. Разница заключалась лишь в количестве цифр. ЦРУ, например, использовало пятизначный шифр, а военная разведка США — четырехзначный. Но методы и приемы зашифровки были одинаковы. Важно было, чтобы сочетание шифра и кода исключали повторение цифр за какой-нибудь буквой. Если подобное случалось, то это в конце концов давало возможность прочитать секретный текст.