Василевский соображал быстро. Голова у него работала получше, чем у многих. Во всяком случае, среди всей этой сволочи, которая окружала Туманова, вряд ли у кого еще имелась такая соображалка. Но важна была не только быстрота ума. Не менее важно было уметь скрыть свое умение. Все вокруг враги – это Василевский уяснил с детства, а работа на Туманова только укрепила его в таком убеждении. Враг должен знать о твоих умениях как можно меньше. Обратная сторона постулата «предупрежден, значит, вооружен». Совсем дураком представляться невыгодно – дуракам мало платят. Поэтому следовало проводить тонкую политику и быть полезным, при этом не прослыв слишком умным. Василевскому до поры это удавалось. Туманов считал его толковым и преданным малым, доверял бухгалтерию. С деньгами работали многие в его команде – капиталы требовалось уводить из-под налогов, распылять, разбрасывать на многочисленные счета. Трудно было удержаться, чтобы кое-что не прилипло к пальцам. Трудно и неразумно. Опять же главное, правильно все рассчитать, взвесить, подчистить концы. Кое-кто привык хапать примитивно и нагло – увидал, цапнул. О будущем при этом не думают. Как-нибудь обойдется. А оно не обходится. Туманов продемонстрировал, что будет с тем, кто наложит руку на его деньги. Бр-р-р! У Василевского два дня мороз шел по коже.
Они были вчетвером в комнате – Туманов, Василевский, Синягин и Челидзе. Несмотря на фамилию и черные как смоль волосы, Челидзе мало походил на грузина. Скорее, на молдаванина или итальянца. Этот никогда не улыбался, только зыркал мрачно по сторонам глазами, высматривал врагов. Туманов доверял ему больше всего, и Челидзе был его главным телохранителем. Связываться с ним не решался никто, даже компаньоны Туманова Мазаев и Штихель. Впрочем, он в чужую нишу не лез, занимался исключительно «хранением» драгоценного тумановского тела. За хозяина он мог без разговоров прикончить любого.
Но в этот раз и его умения не понадобилось. Туманов прекрасно и сам справился. Сначала просто шел разговор. Туманов вроде бы благожелательно расспрашивал Синягина про дела, про то, какие суммы тот перевел в прошлом месяце и в какие банки.
Василевский-то сразу почуял, что дело нечисто. С какой это стати босс вспомнил вдруг про дела прошлого месяца? Все же уже обговорено. А просто так молоть языком Туманов не любил. Синягин и сам, должно быть, сообразил, что поплыл, но сохранял хорошую мину до последнего.