Барона начало беспокоить поведение русского, который перестал бриться, разгуливал по особняку полупьяный, напевая русские песни. Он беспричинно ударил охранника, обругал Лоту, когда девушка пригласила его на прогулку. В таком состоянии он может покончить самоубийством или натворит еще каких-нибудь глупостей. А операция еще не закончена. У русских не должно возникнуть каких-либо сомнений!
Подождав несколько дней, Шлоссер решил поговорить с русским, но тот заперся в своей комнате. Пришлось вызвать людей и взломать дверь. Охранники ушли, Шлоссер осторожно заглянул в проем. Скорин, понуро расхаживая по комнате, поддел ногой валявшуюся на полу пустую бутылку. В комнате было не убрано — смятая постель, на столе грязные тарелки. Скорин с многодневной щетиной, непричесанный, в расстегнутом мятом кителе, покачиваясь, держал в руке бутылку, бессмысленно смотрел в открытое настежь окно.
— Капитан! Послушайте, капитан. — Шлоссер стоял у взломанной двери, спиной к стене, так что Скорин его видеть не мог.
— Я сказал, к черту! Кончен бал, больше за ключ не сяду. — Скорин допил из горлышка, подошел к окну, увидев прыгающего на своей деревяшке садовника, запустил в него бутылкой.
Шлоссер вышел из укрытия, остановился на пороге.
— Вы в состоянии читать, капитан? — спросил он.
— Ну? — Скорин, качнувшись, схватился за раму. — Я всегда в состоянии.
Шлоссер протянул ему бумагу.
— Прочтите. Не понравится, не передавайте.
Скорин протянул руку, Шлоссер был вынужден подойти. Скорин долго шевелил губами, хмурился.
— Значит, с Редлихом вы все-таки разделались? — Скорин ухмыльнулся. — Жертвуете, майор? Подтверждаете добропорядочность источника? Убедитесь, мол, что сообщаем только правду. — Он снова перечитал текст. — Ладно, — смяв бумагу, сунул ее в карман.
— Ложитесь спать, капитан. Иначе будет дрожать рука.
— Дверь сделайте. — Скорин опустился на смятую постель и, не раздеваясь, лег.
Вечером, закончив передачу, Скорин отпихнул рацию так, что она чуть было не упала на пол, встал, повернул полку с книгами, за которой размещался бар, взял две бутылки и, не попрощавшись, даже не взглянув на Лоту и Шлоссера, вышел из библиотеки.
Тут же появился радист, Шлоссер указал ему на рацию и, когда радист вышел, сказал:
— Лота, капитана необходимо срочно привести в порядок.
— Я боюсь его, барон… — Под пристальным взглядом Шлоссера Лота смутилась.
— Он должен возобновить свои прогулки. Может прибыть связной из Москвы, либо поручат проверить его кому-нибудь здесь, в Таллинне. Капитан должен быть вне подозрений. Вам ясно?