– Кого предупредила? – уже не так уверенно пробормотала Лидия Михайловна. – Никого я не предупреждала. Выдумываете все! Нечего мне предупреждать. Мой Семен на хорошем счету. Начальство его уважает. И никаких дел за ним нет.
– Будем надеяться, – сказал Гуров. – Однако вопросы у нас остаются. Так как будем отвечать – здесь или все-таки в отдел поедем?
Хозяйка не ответила. Она подозрительно оглядела лица оперативников и нервно переступила с ноги на ногу.
– Да что такое случилось-то? – вдруг спросила она совсем иным, плаксивым и жалобным тоном. – Или этот идол натворил чего? Я ведь за него не ответчик. Он сроду такой был – сам все решает, а ты ему и слово не моги сказать. Не твое дело – и весь разговор. С ним ведь не больно поспоришь – рука у него тяжелая!
– Муж вас бил, Лидия Михайловна? – с некоторым удивлением спросил Гуров.
– Да если бы он бил, я бы сейчас с вами не разговаривала! – с какой-то даже гордостью ответила Гулыга. – Он только пальцем ткнет, а я уже лечу… Он ведь у меня громадный, как буйвол, – с ним трое здоровых мужиков не справятся. И нрав у него будь здоров!
– Вот даже как, – смущенно хмыкнул Гуров. – Понятно. Но все-таки вернемся к нашим баранам. Я все-таки надеюсь, что вы нам скажете, что делал вчера ночью ваш муж…
Лидия Михайловна запнулась.
– Да что делал? – с наигранным равнодушием сказала она. – Что по ночам делают? Спал, конечно.
– И никуда из дома не отлучался?
– А куда ему отлучаться? – пряча глаза, сказала хозяйка. – Спал как сурок.
– Лидия Михайловна, – с упреком сказал Гуров. – Вот вы все упираете на законность, а ведь по закону получается, что вы сейчас даете нам ложные показания. Это хорошо, что вы согласились все-таки на частную беседу, а если бы я включил ваши слова в протокол?
– А что мои слова? – настороженно уставилась на него Лидия Михайловна.
– А то, что нам доподлинно известно – муж ваш ночью из дома отлучался. Это даже зафиксировано на видеопленке, Лидия Михайловна. И мужа вашего опознали. Ну, что вы теперь скажете?
Хозяйка, озадаченно открыв рот, переводила взгляд с одного оперативника на другого и ничего не отвечала. Гурову начало казаться, что теперь она не заговорит никогда, и он решил пойти ва-банк.
– Хочу еще раз напомнить, Лидия Михайловна, – сказал он. – Речь идет об очень серьезном деле. Конкретно об убийстве. И…
Он не успел договорить, как произошло нечто из ряда вон выходящее. Хозяйка вдруг смертельно побледнела, охнула и повалилась в обморок.
Афанасьев и Дубинин сорвались со своих мест и бросились приводить ее в чувство. Они бестолково суетились вокруг нее, брызгая в лицо водой и хлопая по щекам. Крячко озабоченно посмотрел на Гурова.