– Все? – спросил он, стараясь на выказывать злости.
– Нет. Ты мне обещал помочь с цирком и с пекарней.
– Я уже сказал людям. – Мефодий презрительно поморщился. – На кой ляд вам эти доходяги-клоуны?
– Три года назад они спасли мне жизнь, – ответил сдержанно Гуров.
– Ну а теперь-то?.. – Мефодий пожал плечами.
Сыщик глянул на вора и ответил так, чтобы тот понял:
– Понимаешь, земля круглая и вертится. Может, и теперь сгодятся.
– Другое дело, я проверю.
– Лады. – Гуров встал, потянулся до хруста, снова сел. – Дай телефон, желаю, чтобы ты сам слышал, мое слово не из бумаги.
Николай поднялся, принес аппарат, поставил его перед сыщиком, отводную трубку передал Мефодию. Ночью связь работала отлично, и Гуров вскоре услышал знакомый голос:
– Здравствуй, Лева.
– Здравия желаю, господин генерал-лейтенант, – ответил Гуров. – Извините за поздний звонок, у меня новости.
Орлов мгновенно сориентировался, понял, Лева говорит в присутствии третьего лица, и ответил соответствующе:
– Полковник, будить начальство – твоя привычка сызмальства. Ты знаешь, материал у меня забрали. Новости сообщай по другому номеру. Хотя если хорошие, то валяй.
– Я имею возможность захватить полный комплект, но мне нужно время, минимум сутки.
– Хвастун, да бог с тобой. Отвечать будем вместе, с той лишь разницей, что я уже генерал. – Интуиция у старого сыщика была потрясающая. – Господин генерал-лейтенант, вы передайте соседям, чтобы они придержали своих парней, не хлопнули меня здесь раньше времени. Я же в Москву прилечу, не на Северный полюс.
– Я-то передам, да как послушают, не гарантирую. У них может не быть прямой связи с исполнителями.
– Спасибо, генерал-лейтенант, о вылете сообщу. Спокойной ночи.
– А пошел бы ты…
– Обязательно. – Гуров положил трубку, посмотрел на Мефодия, который покачал головой.
– У вас, как в зоне, не повернись спиной. Генерал не может хренового вопроса решить.
– Ладно. Ты со своими разбирайся. Можно не сейчас, но я хочу взглянуть на парня, которого ты мне дашь в охрану.
– Вы его хорошо знаете, полковник. Но можно взглянуть еще раз, он во дворе, в машине.
– Лады.
Сыщик снова употребил словцо, которое почти никогда не говорил. Может, это произошло оттого, что у Гурова появилось дурное предчувствие. Он надел куртку, повинуясь неизвестному предчувствию, снял «вальтер» с предохранителя.
Женщины попрощаться не вышли, а мужчины шагнули вместе с Гуровым через порог, встали на крыльце. Джип Мефодия сверкал в тусклом свете двора лакированным мощным телом, щетинился стволами автоматов.
– Мефодий, ты кому войну объявил? – спросил шутливо сыщик.