Полковник на секунду остановился.
– Алексей и Гриша пусть продолжают наблюдение, – сказал он. – А остальные пока свободны. Если что, я дам знать.
– Товарищ полковник! Присмотреть бы за этим надо!
Тот покосился на Олега, покачал головой.
– Мы и присмотрим, – заявил он. – Не безрукие еще. Да и сам парень не дурак – я же сказал. Слыхали, как он ловко про пистолет загнул?.. Купил с рук, говорит! Башка работает! – И он весело подмигнул Олегу, но взгляд у него при этом был какой-то совсем не веселый, а скорее предостерегающий.
Олег проглотил очередную издевку и покорно последовал за полковником в фургон. Внутри не было никаких подарков, но сюрприз все-таки имелся, хотя приятным Олег его никак назвать не мог. В фургоне сидели полковник Гуров и следователь Курагин. Обоих Олег знал. Самохин их ему показывал в свое время. Кстати, Олег вспомнил, откуда он знает веселого полковника – он работал в паре с Гуровым, фамилия его была, кажется, Крячко.
«Вот влип, – подумал он с тоской. – Никак этот Гуров не угомонится! Капитально копает! А что тут это чмо делает, следак этот? Шеф же хвастался, что купил его с потрохами, а он опять тут! Совсем эти законники совесть потеряли! Бабки берут, а потом кидают. Ну и влип! Только не пойму, чего им от меня-то надо? В случае чего, я не я, и знать ничего не знаю – один разговор. Работаю на Самохина. На него один ресторан записан, вот я на него и работаю».
В фургоне не было холодно – из кабины по специальному отводу в кузов поступал теплый воздух. Да Олегу и без того было жарковато. Присев на скамью, он вытер рукавом вспотевший лоб и мрачно уставился в пол.
Оба полковника и следователь некоторое время разглядывали его, точно диковинное животное, а потом Гуров негромко спросил:
– Как все прошло?
– Более чем, – довольно ответил Крячко и полез зачем-то за пазуху. – Прямо сейчас можем и послушать.
Олег поднял голову и с беспокойством посмотрел – в руках полковник держал портативный магнитофон. Пиманов все еще не до конца понимал, что происходит.
– Ты помнишь, что я говорил – без дураков! – многозначительно сказал Крячко и нажал на рычажок магнитофона.
Кровь бросилась Пиманову в лицо. Он услышал собственный голос:
– Сначала-то правильно было задумано – устроили бы, типа, заварушку, когда Столяров из дома выходил, ты бы, типа, вмешался, из пушки пальнул – убийство по неосторожности – и все дела. Дали бы условный срок, никто бы ничего и не просек. И чего шефу в голову моча ударила все переиграть?..
Опять щелкнул переключатель, и наступила тишина. Все трое пристально уставились на Пиманова, видимо, ожидая от него комментариев. Но Олег не знал, что сказать. Он никогда не отличался изощренностью ума и терпеть не мог всяких штучек, с помощью которых людей ловят на их слабостях – всяких прослушек, камер слежения, подсадных уток и прочего. Он предпочитал решать вопросы кулаком и оружием. Это было просто, действенно и по-мужски. А еще, по мнению Пиманова, это было честно. В такой игре побеждал сильный, как это и положено природой. Он не любил ментовские уловки.