— Погода, — понимающе сказал Мещеряков и дал Иллариону прикурить.
— Да нет, Андрей, погода тут ни при чем. Просто подумалось вдруг, сколько на свете всякой сволочи. Ты представь, что все, чем живет обычный, нормальный человек, это тоненькая пленка на поверхности громадного болота. Вот он живет, любит, на работу ходит, а под ним — трясина, бездна. Не так шагнул — и по уши в дерьме…
— Опять философствуешь, Илларион.
— Да при чем тут философия? Ты погляди вокруг! Ведь все, что ты видишь, всего-навсего картонный фасад, декорация. А за ней — огромное темное пространство, где кто только не бродит и чего только не творится.
— И что? Ты-то всю жизнь за этим фасадом прожил. По ту сторону декорации. Хотя, пожалуй, не совсем. На границе света и тьмы, так сказать. Тьфу, Забродов, заразил ты меня своей мерихлюндией. Что это с тобой?
— Встретил я сегодня одного человека. У нее на днях пропал муж вместе с трехлетней дочкой.
— Как так пропал? В бега подался, что ли?
— Да нет, просто пропал. Убили, скорее всего.
— Да, печально. Да что ж тут поделаешь, люди каждый день гибнут.
— Да? Вон там, в сквере, у фонтана, стоит женщина. Пойди и расскажи это ей.
— Да что ты ко мне привязался! Я-то здесь при чем?
— Все мы ни при чем. Ладно, полковник, замнем это дело. Что там у тебя с Алехиным?
— Полный тупик, Илларион. Все ниточки в этом деле оборваны, все концы отрублены. ФСБ и милиция землю роют, аж комья во все стороны летят, и никаких результатов. Что в первый день знали, то и сейчас, с той поправкой, что все следы, которые еще могли там оставаться, теперь дождем смыло. Очередной ментовский «глухарь». Мы по своей линии отрабатываем связи Алехина, но пока тоже безуспешно. Удалось выяснить, что Алехин незадолго до смерти встречался с генералом Рахлиным, под началом которого служил в Чечне.
— С Рахлиным говорили?
— А как же. Факт разговора он не отрицает. Говорит, что встретились случайно, разговорились.
— Это уже что-то. И о чем, по словам генерала, был разговор?
— Да ни о чем. О том, как вместе служили, о том, что сейчас в Чечне делается…
— Стрелки вспоминают минувшие дни… По-моему, Андрей, наврал вам товарищ генерал-лейтенант.
— Генералы не врут, капитан. Но жизненно важную для следствия информацию он наверняка скрыл. Хотя фактом смерти Алехина был заметно огорчен.
— Похоже, Андрей, что Алехин выполнял какое-то поручение генерала. Секретное какое-то поручение, которое тот только ему мог доверить. Может быть, это как-то связано с нынешней деятельностью Рахлина в Думе?
— Это все домыслы, Илларион. Хотя такая версия тоже отрабатывается. И с тем же успехом. На мой взгляд, это очень похоже на правду, но фактов у нас нет, а генерал молчит.