– Я – тоже, – ответил Штайнер.
– Вы понимаете… – Поцлох часто заморгал. – Ведь все дело, в привычке. Когда приходится встречаться и прощаться со многими людьми, как, например, мне, то в конце концов это превращается в привычку. Словно прошел от тира к аттракциону с кольцами – и все.
– Прекрасное сравнение! От тира – к аттракциону с кольцами, а от аттракциона с кольцами – к тиру. В такое сравнение влюбиться можно!
Поцлох ухмыльнулся с довольным видом.
– Между нами говоря, Штайнер, знаете, что самое страшное на свете? Скажу откровенно: самое страшное то, что все рано или поздно превращается в привычку. – Он посадил пенсне на нос. – Даже так называемый экстаз!
– Даже война, – сказал Штайнер. – Даже боль! Даже смерть! Я знаю человека, у которого за десять лет умерли четыре жены. Сейчас у него пятая. Она уже болеет. И что бы вы думали? Он уже совершенно спокойно подыскивает шестую. Абсолютно все – дело привычки! Все, кроме собственной смерти!
Поцлох небрежно отмахнулся.
– О ней никогда серьезно не думают, Штайнер. Даже на войне. Иначе бы ее больше не было. Ведь каждый твердо верит, что именно он останется жив, верно? – И он посмотрел на Штайнера, немного наклонив голову. Тот с улыбкой кивнул. Поцлох снова протянул ему руку. – Счастливого пути! А я еще должен сбегать к тиру. Проверить, хорошо ли запаковали сервиз.
– До свиданья! А я в таком случае отправлюсь к аттракциону с кольцами.
Поцлох ухмыльнулся и умчался.
Штайнер направился к вагону. Сухая листва шуршала под его ногами. Вечернее небо, безмолвное и холодное, висело над лесом. Со стороны тира доносился стук молотков. У полуразобранной карусели покачивались фонари.
Штайнер шел прощаться с Лилой. Она оставалась в Вене. Ее документы и разрешение на работу, были действительны только для Австрии. Но она все равно не уехала бы с ним, даже если бы и могла. Она и Штайнер были товарищами, судьба и ветер времени свели их случайно – и они хорошо понимали это.
Лила была в вагоне и накрывала на стол. Когда вошел Штайнер, она улыбнулась.
– Для тебя есть письмо, – сказала она.
Штайнер взял письмо и посмотрел на марку.
– Из Швейцарии. Наверняка от нашего мальчика. – Он разорвал конверт и начал читать. – Рут в больнице, – сказал он.
– Что с ней? – спросила Лила.
– Воспаление легких. Но, как видно, не тяжелое. Они в Мюртене. Вечерами мальчик стоит перед больницей и подает ей световые сигналы. Может быть, я их еще встречу, если пойду через Швейцарию.
Штайнер спрятал письмо в карман.
– Надеюсь, мальчик знает, как он должен поступить, чтобы им не потерять друг друга.