Он без разбега, с места, перемахнул одним прыжком разоренную гостиную и вцепился в дверь; скрюченные пальцы без толку возились с замком – как и все вокруг, тот зажил своей, враждебной Колыванову жизнью. А Фила с Горяниным были уже у самой двери, он хорошо слышал их хриплое тяжелое дыхание…
Коротко взвыв, он попытался выстрелить через дверь, позабыв, что расстрелял все патроны; развернулся и понесся наверх, в свою комнату, к оружейному ящику, из которого два часа назад достал «Сайгу»…
Мертвецы дышали в затылок.
– Куд-да, сука?! – рыкнул Хрущ, откидывая ударом подкованного ботинка наладившегося было к двери пленника. Тот отлетел к выложенной белым кафелем стене бокса, не удержался на ногах, завалился набок и предусмотрительно скорчился, прикрывая руками голову.
Был он оборван, небрит и грязен, левый глаз украшал огромный застарелый фингал. Прокисшая вонь шибала в нос за несколько метров, защищая обладателя сей ауры не хуже, чем американского скунса-вонючку, – приблизиться без крайней необходимости к этому типичному, прямо классическому бомжу нормальный человек не рискнул бы.
Но Хрущ не страдал от излишней брезгливости. Он надвинулся на неудачливого беглеца, навис над ним всей своей массивной, бесформенной тушей и с наслаждением врезал ногой по ребрам.
– Побегай, б… у меня… – Второй удар, в копчик. И еще, и еще. От разделявшей помещение стеклянной перегородки спешил Го-Го, тоже не дурак попинать кого ногами.
В промежутках между ударами бомж пытался проверещать, что он все понял, что он никуда не собирался убегать и впредь такие мысли даже случайно не забредут в его завшивевшую голову. Потом замолк, лишь поскуливал, как бездомная собачонка, не имеющая сил ни бежать, ни огрызаться…
– Отставить! – Команда прозвучала негромко, но резко, и вошедшие в раж напарники среагировали мгновенно, остановившись на половине замаха.
С улицы в бокс зашел Капитан – в штатском костюме (случай уникальный!), в легком бежевом плаще.
Обладай Хрущ способностью логично мыслить, анализировать и сопоставлять факты – неурочное и необычное появление в Виварии Капитана в сочетаний с сегодняшней ночной тревогой его бы по меньшей мере насторожило.
Но Хрущ ничем таким не обладал и испугался одного – как бы не пришлось отвечать за порчу кандидата в объекты. Капитана он боялся до дрожи в коленях и сейчас невнятно рапортовал, вытянувшись в струнку:
– Бежать… намылился… едва у двери перехватили… но мы все по инструкции… один здесь, другой за дежурным… врезал по почкам, падла… и бежать…
Хрущ самую малость преувеличивал. Неизвестно, что там себе подумал бомж, оказавшись вместо родного приемника-распределителя в непонятном заведении явно с медицинским уклоном. Может, вспомнил известные страшилки об охотниках за органами и вообразил, что на его прогнившую требуху сейчас покусятся скальпели хирургов-садистов? Не так уж и далеко от истины…