А остальное… остальное было зрелищем не для слабонервных: кишки, разорванные, с вылезающей зеленой жижей – сколько же их, вся полянка завалена скользким месивом, как только помешались в одном коровьем брюхе… В этом сплетении, похожем на клубок чудовищных раздавленных червей, все остальное терялось, не сразу бросалось в глаза: куски туши, обрывки шкуры, кости – некоторые обглоданы почти добела, на свежих розовых хрящах – следы зубов; а еще – кровь и мухи, мухи, мухи…
Старик слабонервным не был.
– Пятьсот долларов… – без всякого выражения сказал он, других слов не нашлось. – Пятьсот долларов…
Он с трудом нагнулся, протянул руку и приблизил к глазам окровавленные кончики пальцев – кровь свежая, только-только начала сворачиваться. Старик поднял оброненную фомку и подозрительно огляделся по сторонам – давно – знакомое место показалось мрачным и зловещим. В кустах, обступивших с трех сторон поляну, – ни шевеления; и с четвертой, где тянулась до самой железной дороги редкая ольховая роща, – тоже тихо, ни звука, ни движения.
Тишина давила.
– Пятьсот долларов… – Фраза привязалась, фраза прилипла к зубам. Он сплюнул. Пятьсот долларов предлагали старику за Магдалену прошлым летом, сразу после смерти жены. Старик тогда колебался, не уверенный – управится ли. Но решил, что справится, – и справлялся. До сегодняшнего вечера.
Он, сам не зная зачем, просто чтобы занять руки, стал сматывать валявшийся под ногами остаток цепи – последние полтора метра оказались все в липкой крови, – с отвращением отбросил в сторону.
Ноги ослабли, как будто сильно затекли, он едва их чувствовал, такое часто случалось с ним в последние два-три года – и всегда неожиданно. Старик медленно отошел в сторону и, выбрав незагаженное местечко, с трудом присел у ивового кустика, посидел, массируя бедра и голени. Курить хотелось зверски, но он бросил раз и навсегда в день своего шестидесятилетия…
Протянул руку, ухватил кончик гибкой ветки – не хотела ломаться, он оторвал, измочалив на сгибе, – стал жевать, с листьями и почками, жевал, чувствуя, как рот на – полняется жгучей горечью. Полегчало… Старик выплюнул зеленую массу и встал.
Времени мало, а успеть надо многое…
Доклад Марченко – Чернорецкого (уцелевший фрагмент}
…достаточно правдоподобный случай безрезультатной ночной погони свежего отряда черниговских дружинников, скачущих «о двою коню» за раненым и утомленным битвой Всеславом [29].
Имеются только косвенные данные о присущих Всеславу характерных для ликантропов способностях к регенерации и быстрому заживлению ран. Например, достоверных данных о дате рождения князя нет, однако известно, что он занимал полоцкий престол в течение 57 (!) лет, ведя при этом жизнь, полную битв и опасностей, неоднократно получая раны и попадая в плен, но умер своей смертью в возрасте не менее 80 лет, что позволяет предположить наличие подобных способностей. Попытка убить Всеслава во время Киевского мятежа 1068 г. холодным оружием (меч) успехом не увенчалась [17].