Мать — искусствовед. Она всегда страшно волновалась за Синтию, порой сурово отчитывала за проказы, а потом, будто извиняясь, прижимала ее головку к груди и говорила: «Не знаю, было бы мне легче, если бы ты родилась мальчишкой?»
Ее сестренка Дороти через год закончит университет и станет лингвистом. А старший брат Джедд стал преуспевающим бизнесменом, несмотря на то, что все в семье считали его неудачником, когда он бросил колледж. Он удачно женился и открыл в Бостоне несколько магазинов модной одежды…
Кто в их семье оказался неудачником, так это она, Синтия, которую все в один голос отговаривали от журналистики.
Когда Синтия была маленькой, мать пыталась усадить ее за мольберт, но непоседливая девчонка предпочитала мольберту седло лошади, а кисть художницы сменила на перо журналистки.
Позже семья опасливо и сдержанно гордилась ею. Шутка ли? За каких-то четыре года Синтия умудрилась стать исследователем-международником!
Но, увы, похоже, ее карьера дала трещину. Сколько горя она причинит родным, если ее сегодня убьют?
Мать этого не перенесет…
Ее горестные размышления прервались, когда машина стала притормаживать и вдруг остановилась. Непалец, сидящий рядом, взял ее под руку.
— Пойдемте, мисс Спаркс. Нам предстоит пересадка.
Синтия сердито одернула руку.
— Не смейте ко мне прикасаться! Что это вы себе позволяете?
— Простите, мисс Спаркс, но с маской на глазах вы не сможете видеть, куда идти, — вежливо сказал он.
— Тогда я сниму маску!
— Еще рано. Нам придется продолжить путешествие на вертолете.
— На вертолете? Куда это вы вздумали меня завезти? Если вы хотите меня убить, то можете сделать это здесь и сейчас и без своей чопорной вежливости! Или у вас более интересные планы?
Непалец терпеливо выслушал ее тираду.
— Не бойтесь, мисс Спаркс, вам никто не собирается причинять зла. Завтра, в целости и сохранности, вас доставят обратно в «Асторию». Обещаю вам. Потерпите немного. Скоро вы все узнаете. Еще раз прошу прощения за настойчивость, но мне придется помочь вам выйти из машины.
Кипя от гнева и возмущения, Синтия стала выбираться из машины. Потом все же позволила непальцу взять себя под локоть.
Выбравшись из «кадиллака», она остановилась и сделала глубокий вдох. Слева слышался шум потока в ущелье, справа — шепот ветра в кронах деревьев. Воздух пропитан влагой, и наверняка над головой — вечереющее небо.
Черт, у нее просто нет выбора. Кричать, звать на помощь или сопротивляться — бесполезно…
Осторожно ступая по каменистой почве, она пошла рядом с незнакомцем, державшим ее под руку, к вертолету.