– Теперь будем играть по моим правилам. И ты будешь умолять меня сделать это! – прошептала Оливия и расстегнула одну пуговицу на его рубашке. – Она прикоснулась губами к ямочке на его шее и почувствовала восхитительный мужской запах Джека. Дрожащими от возбуждения пальцами она расстегнула все пуговицы и провела пальцем по напряженным мускулам на животе. – А ты у нас атлет! – проворковала она и обвела языком контур его соска. – И очень вкусный. Интересно, ты везде такой? – Нарочито медленно она расстегнула молнию на его джинсах и пальчиком провела по напрягшемуся члену.
– Оливия, – пробормотал Джек.
– Ты хочешь сказать, как сильно меня хочешь? – поинтересовалась она, тщательно исследуя языком и губами каждый доступный ей сантиметр.
– Ты сводишь меня с ума! – пробормотал Джек, когда Оливия осторожно прикоснулась пальцами к головке, все еще скрытой тканью трусов. – Может, разденемся?
– Э нет, мистер Эйстон! – проворковала она. – Это было бы слишком просто для вас, после того что вы сделали со мной. Скажи, что ты хочешь сейчас сделать?
Джек тяжело, как-то со всхлипом вздохнул и прошептал, наклоняя голову Оливии к своим губам:
– Я хочу раздеть тебя и целовать, целовать, пока ты не будешь кричать от возбуждения и не станешь умолять меня войти в тебя.
– А потом? – срывающимся голосом спросила она.
– А потом раздвину эти прекрасные, самые красивые на всем свете ножки и попробую на вкус то, что между ними. Готов спорить, ты похожа на землянику.
Он вновь захватил ухо Оливии и положил руки ей на попку, опуская ее на свой напряженный член. Пальцы Джека держали Оливию крепко, но не причиняли боли.
– Дальше! – попросила она, медленно двигая бедрами.
– Я войду в тебя медленно, так медленно, что ты сойдешь с ума, ожидая, когда же мы станем по-настоящему близки. И в этот миг ты поймешь, что никогда никуда больше не уйдешь от меня. Ты поймешь, что я теперь единственный мужчина в твоей жизни. Ты хочешь этого, Оливия?
Мысли вихрем пронеслись в ее голове, но она сейчас хотела только Джека и ей плевать было на последствия.
– Да, сделай так! – попросила она и выгнулась навстречу его губам, покрывающим поцелуями шею и грудь.
Джек осторожно расстегнул ее бюстгальтер и отбросил его куда-то. Затем он поднял Оливию и помог ей освободиться от одежды. Одним быстрым движением он снял джинсы и сбросил к ногам боксерские трусы.
– Черт, меня заводит твое белье! – сообщила Оливия и подошла к нему, прижимаясь к его обнаженному телу.
Она зажмурилась, вызывая в памяти видение его большого гладкого члена идеальной формы.