Нет, это не большая любовь! Но не успела Кристин облегченно перевести дыхание, как ее накрыла новая волна липкого холода.
– …И теперь Ирена ни на минуту не отходит от него. Когда я спросила Рика о его намерениях, он только улыбнулся и сказал, что еще ничего не решено. Но я знаю, что эта крашеная стерва уже почти уверена в своей победе. Она обязательно притащится за ним. Вот увидишь! У
– Ах да, прости… – пробормотала Кристин: Изабель неисправима, но не это сейчас беспокоило Кристин, совсем не это. – А что говорит сеньора Августина? – спросила она, чувствуя только холод и чувство потери.
– Мама? Что она может сказать?! Она сказала, что Ирена из хорошей семьи и они с папой примут любую невестку, потому что это выбор Рика. Только мне все это не по душе. Не нравится мне все это! – Изабель от досады хлопнула рукой по стволу дерева и невольно чертыхнулась – в пальце осталась заноза. – Ну вот, теперь еще и это, – пробормотала она. – Кристин, с тобой все в порядке?
– Что?
– Выглядишь как-то странно, даже, по-моему, побледнела.
– Наверное, я просто устала, – попыталась вывернуться Кристин, – сегодня был долгий день и масса впечатлений.
– Конечно, – согласилась Изабель.
Но Кристин почему-то показалось, что подруга не просто видит ее насквозь – она точно знает, почему вдруг Кристин побледнела и стала выглядеть несчастной и подавленной. Изабель всегда понимала ее лучше, чем кто-либо.
Кристин открыла глаза и посмотрела в темное окно. Ночь глядела ей в лицо, она была холодна и неумолима, и казалось, что она будет продолжаться вечно. В груди Кристин словно теснился клубок холодных змей, а в голове перемешалось прошлое и настоящее, рождая щемящее чувство тоски и потери. Кристин все сделала не так, придумав и – что гораздо хуже! – поверив в мир, которому не было и не могло быть места в этой реальности.
Не в этой жизни… – сказала бы Лидия.
Грустно, как грустно… – сказала бы Изабель.
Кристин невесело улыбнулась, в ее глазах стояли слезы. Как глупо, что в миг слабости она сожалела о том, что в ее жизнь вошли сеньор Габриель и его семья. Конечно, ей не повезло с замужеством, но в этом только ее вина… И какое счастье, что у нее по-прежнему есть сеньор Габриель, бесконечно добрая и всегда радушная сеньора Августина, Антонио, Изабель…
Кристин подышала на холодное стекло и вывела затейливо «Изабель», а справа – «Антонио». Под именами она изобразила двух смешных человечков – у одного три волосины стояли дыбом, и это был «схематичный Антонио», а у другого – две смешных косички с бантиками, которые тоже торчали дыбом. Человечки крепко держались ручками-черточками…