Внезапно у Анаис закружилась голова и перехватило дыхание. Она наверняка бы упала, не успей Рене ее подхватить.
– Тебе плохо? Давай присядем.
Но Анаис не могла ответить, горло словно сдавили щипцами, стало тяжело дышать. А вместе с этими неприятными ощущениями вернулось смутное воспоминание, что как будто это бывало с ней и раньше.
Рене, подхвативший Анаис, уже посадил ее на скамейку.
– Давай я вызову «скорую».
Он достал было из кармана пиджака сотовый, но Анаис протестующее подняла руку.
– Подожди, кажется, я знаю, в чем дело.
Говорить ей тоже стало тяжело, в горле першило, хотелось кашлять. Да, теперь Анаис точно вспомнила: лет в семь у подруги на дне рождения она в первый и последний раз попробовала мидий. Страшный приступ аллергии, о которой ни бабушка, ни сама Анаис до этого понятия не имели, закончился больницей. И еще хорошо, что больницей, – врачи говорили, что при таких симптомах и умереть недолго. Как она могла забыть!
– Таблетки, – закашлявшись, прохрипела Анаис. – Любые таблетки от аллергии. В аптеке. Только быстро, иначе придется ехать к врачу.
Бросив короткое «сейчас», Рене кинулся наперерез машинам. Не прошло и пяти минут, как он, наспех распечатывая упаковку, уже давал Анаис таблетку, которую та запила принесенной им же минералкой. Отек горла был уже настолько велик, что воздух из легких выходил с хрипом. Рене сильным движением опрокинул Анаис на лавку.
– Запрокинь голову, будет легче дышать.
Постепенно приступ удушья стал проходить. Через полчаса Анаис уже снова смогла говорить.
– Боже! Какое счастье, что это не произошло на съемочной площадке! А ведь погуляй мы подольше в перерыве, я стала бы задыхаться как раз на финальных кадрах. Или в раздевалке. Ты, кстати, мог меня и не дождаться.
Она улыбнулась, радостно и добродушно, словно ничего и не случилось. А вот Рене было не до улыбок. Перед глазами все еще стояло мертвенно-бледное лицо, посиневшие губы, бессильно хватающие воздух, в ушах слышался клокочущий хрип. Да как она может так наплевательски относиться к собственному здоровью?! Сейчас, конечно, Анаис выглядела значительно лучше, но ведь это не меняет дела. Еще больше Рене разозлили ее следующие слова:
– Ладно, идем гулять дальше, а то до поезда не успеем ничего посмотреть.
– Какое гулять! – Рене был бы рад сдержать эмоции, но, уж извините, любое безрассудство должно иметь свои пределы. – Ты сейчас же поедешь в отель и ляжешь спать. Я позвоню Джуди и скажу, что мы застряли. А завтра будет видно по самочувствию. Если все будет хорошо, уедем дневным поездом. Нет – значит, будем ждать сколько понадобится.